Рондина дала мне исчерпывающие инструкции, и вскоре я оказался перед железными воротами с калиткой. Рядом росли два раскидистых платана, сквозь ветки которых я заметил в доме свет. Я остановил машину рядом с подъездом, поднял воротник от дождя и выскочил наружу.
Я позвонил, но никто мне не ответил. Тогда я негромко позвал:
– Ева, это Тайгер. Открой!
Дверь отворилась, звякнув цепочкой, и когда она увидела меня, то откинула цепочку и распахнула дверь настежь.
– Заходи, милый, я рада тебе. Я закрыл дверь, проверил замок и встряхнул плащ.
– Кто здесь был?
– Только те, кто включил свет и телефон. Входи, милый, там теплее и можно высушить одежду.
Я отдал ей плащ, прошел прямо к бару и нацедил себе какой-то смеси. Она позволила мне выпить половину и осведомилась:
– Что слышно… о Габине?
– Все еще в госпитале. Но они собираются выпустить его на свободу.
– Но… – нахмурилась она.
– Ему нельзя появляться на улице. Я собираюсь позвонить ему в палату, и я хочу, чтобы ты сама сказала ему, что ты в надежном месте и что он должен оставаться под стражей до тех пор, пока не заговорит с нашими людьми.
– Может быть, я пойду к нему?
– Они сразу тебя возьмут. Ты что, хочешь посидеть с ним вдвоем? Если они до тебя доберутся, он будет молчать, как сейф. Нет, милашка, мы сделаем это отсюда. Я отвезу тебя в город, и мы найдем платную станцию. Они дадут разговору состояться, но засекут говорящего по монитору. Если прорвешься, скажи, что ты в безопасности и что он должен сидеть под стражей, не высовывая носа. Постарайся быть краткой. Они засекут, что звонок из этой местности, но не успеют перекрыть все дороги, и за это я особо не тревожусь.
– Но если… они не позволят мне говорить с ним?
– Ты скажешь, кто ты такая, и они сразу его подключат.
– Если ты хочешь…
– Одевайся!
Мы добрались до города, где я выяснил номер госпиталя, дал ей пригоршню мелочи, номер телефона и втолкнул в будку. Сам я остался в проходе между будкой и стеной, пока она звонила. Через стеклянную дверь я видел, как она сделала жест отчаяния, затем безнадежно развела руками, настаивая на чем-то, и растерянно положила трубку. Когда она вышла, то кусала губы от досады.
– Мне ответил охранник. Заявил, что Габин спит и его нельзя тревожить. Просил позвонить позже.
– Они хотят растянуть время, чтобы проследить вызов. Черти!
– Может, мы позвоним позже?
– Нет, они всех обшарят и всех поставят на ноги, – я повел ее к машине. – Позвоним утром из другой станции. Будем крутиться поблизости, и, может, случайно они тебя подключат. Они должны будут сделать это!