— Капитализм штука неприятная, — согласился Дронго, — никто не гарантировал нам всеобщего равенства.
— А всеобщее воровство гарантировали? — огрызнулась Лена. — Вы меня здесь за капитализм не агитируйте. Мне все равно, как это называется. Только я знаю, что такого воровства, как у нас, нигде и никогда в истории не было. Почему Вадим, получивший диплом с отличием, должен сейчас торговать минеральной водой и соками? Почему? А у меня ведь тоже диплом с отличием. И английский у меня хороший. Чем я хуже моей подруги?
— А кто обещал, что все будет хорошо? — спросил Дронго. — Всем было понятно, что кому-то будет хорошо, а кому-то нет. Мне кажется, вы не совсем правы. Ваш муж сумел устроиться, стал бизнесменом, зарабатывает неплохие деньги, коли вы можете позволить себе такую поездку в этот отель. Ну, может быть, вам хотелось бы большего. Конечно, хорошо иметь целый леспромхоз или быть таким крупным бизнесменом, как Олег Базуров. Но не у всех получается. Вы ведь тоже не бедствуете. Я видел ваши часы. Они стоят тысяч пять.
— Такие часы сейчас парикмахерши носят, — отмахнулась она. — Настоящие часы начинаются с десяти тысяч долларов. А я знаю, что такие часы никогда себе позволить не смогу. У Вадима чистого дохода не больше ста тысяч долларов в год. А это сегодня в Москве вообще не деньги — копейки.
— Знаете, очень трудно жить, — печально констатировал Дронго, — если постоянно сравнивать, чего у вас нет по сравнению с другими. Так нельзя, Лена, не гневите Бога. У многих миллионов людей нет и десятой части того, что есть у вас. Не нужно жаловаться. Лучше принимать действительность такой, какая она есть.
— Почему вы меня с миллионами неизвестных сравниваете? — обиделась она. — Вы меня с моей школьной подругой сравните. Чем она лучше меня? Только тем, что вышла замуж за оборотистого мужика?
— Хотите правду? — неожиданно предложил Дронго. — Я думаю, что вам очень трудно жить. Вы постоянно недовольны, постоянно укоряете мужа, постоянно сравниваете свою, как вам кажется, неудавшуюся судьбу с другими, более удавшимися. Хотя по большому счету, никто не знает, что в этом мире есть удавшаяся судьба, а что неудавшаяся. Вы же видите, чем закончила Нина Ступникова. У нее было все — красота, молодость, здоровье, богатые поклонники, дорогие подарки. А Бог распорядился иначе. Я не очень верующий человек и не могу сказать, что существует некая кара за грехи наши. Но жить так, как вы живете, это значит добровольно обречь себя на ад. Существовать, сжигая себя.
— Уходите, — без гнева произнесла она. — Я не хочу больше с вами разговаривать.