– Это для таких, как Сереженька, главное – брюхо набить! Судит о людях по себе! – рявкнула Светка. – Ты здесь у меня уже на сколько нажрал? За троих уплетаешь!
Татаринов заметил, что ему силы восстанавливать надо после сеансов со Светкой – она его так измочаливает, что не есть он не может. И она не должна забывать, где он содержался в последнее время. Некоторые после полугода в тюрьме всю жизнь потом отъесться не могут.
Скандал нарастал. Подключилась и Татьяна. Я прислонилась к стене, не желая в нем участвовать. Я вспоминала ту нашу ночную встречу в «Крестах»… Я пришла к нему, готовая отдаться в любом месте, я так готовилась к той встрече, а он набросился на котлетки… И все мои чувства к нему разом пропали. А потом он еще пытался свалить на меня вину за убийство. Подонок! Как я вообще могла жить с этим мужчиной?
Интересно, что теперь предпримет Светка? Она, конечно, не страдает от любви к Сереге, по-моему, она не страдает от любви вообще. Хотя Ящера Света пыталась вернуть, но там было другое – ущемленное самолюбие. Серега был просто нужен ей для побега, одна она не справилась бы. И тут, в доме, ей был нужен мужик.
А рыжая уже перешла в наступление. Выпустив когти и издав воинственный клич, как какая-нибудь помойная кошка, закаленная в уличных драках, она пошла на Серегу. Тот, уже знакомый со Светкиным темпераментом не понаслышке, а также с ее острыми крепкими ноготками, стал отступать к лестнице, потом развернулся и понесся по ступеням. Светка рванула за ним с истошными воплями.
Татьяна осталась внизу и повернулась ко мне.
– Что будем делать? – спросила подруга.
– Пошли наверх, – устало сказала я. – Когда-нибудь им надоест бегать. Или Светка его догонит, отлупит, пар выпустит и сможет с нами разговаривать.
Мы сделали несколько шагов к лестнице и внезапно застыли. Из-под лестницы выскользнула мужская фигура. Лицо его показалось мне чем-то знакомым.
– Простите, пожалуйста, – сказал приятный баритон, – вы не будете так любезны разрешить мне воспользоваться вашим телефоном? Юлия, если не ошибаюсь?
– Вы кто? – спросила я, пытаясь вспомнить, где же видела мужика.
Он был одет в старые джинсы, в которых, как говаривала моя бабушка, только от долгов бегать, и свитер из фланели или чего-то подобного – такими у нас активно торгуют в магазинах секонд-хэнд, на ногах – кроссовки.
– Ну как бы вам сказать, уважаемые дамы? С вами, милейшая, – он посмотрел на Татьяну, – мы никогда не встречались. С вами, божественная Юлия, к моему величайшему сожалению, тоже. Но вы… делали обо мне репортаж.