Некоторое время они сидели, глядя, как я вожусь со своим снаряжением. Потом Тит молча разложил свою кольчугу и начал проверять кольца. За ним Крошка, который был рядом со мной, когда я подхватил значок, тяжело вздохнув и нахмурив брови, взялся за свое оружие. Постепенно и остальные занялись делом. Все, кроме Луция. Он широко зевнул и развалился на своей постели, всем своим видом давая мне понять, что он сам себе командир. Но тут молчун Сцевола, бывший подмастерье кузнеца, самый старший из нашей палатки и обычно самый спокойный, двинул Луция в бок:
— Слушай, я не хочу рисковать из-за тебя. Если завтра будет бой, я должен быть уверен, что у тех, кто стоит рядом со мной, острые мечи и целые доспехи. Так что принимайся за дело. Бык назначил деканом его, — он кивнул в мою сторону, — значит, так тому и быть.
— Я не собираюсь выполнять указания этого выскочки, — ответил Луций.
Было видно, что ему неприятно, что Сцевола вдруг встал на мою сторону.
— Это указание дал не он.
— А кто лее?
— Война, приятель, война. Мы тут все связаны. От остроты твоего меча не только твоя жизнь зависит. Но и того, кто прикрывает тебя щитом… Давай, займись делом Иначе в следующей стычке будешь сам выкручиваться.
Когда я явился в палатку Быка на доклад, он удивленно посмотрел на меня:
— Что, даже не отделали тебя?
Бык полулежал на своей постели. Его раб обрабатывал ему резаную рану на плече. Бык же спокойно жевал оливы, будто ему не рану промывали, а массаж делали.
— Никак нет, старший центурион.
— Странно, я думал, поколотят… Ну, давай докладывай.
— Двое раненых. Один завтра будет в строю. Остальные здоровы. Оружие, снаряжение в порядке, люди отдыхают.
— Поели?
— Так точно.
— Ладно, — Бык взял очередную оливу, а раб принялся зашивать рану. — Можешь отдыхать. Ты понял, что должен делать декан?
— Так точно.
— Добро. Теперь все доклады будешь делать младшему центуриону, как положено. И смотри мне, декан, подчиненных не распускай. Моя первая рана — дело рук солдата из моего десятка, которому я не нравился как командир. Война предстоит тяжелая. По опыту знаю, что нет ничего хуже, чем бунтовщиков усмирять. Славы мало, добычи тоже. Вся служба — патрули, засады да стычки вроде сегодняшней. Солдаты быстро от такой войны дуреют. Так что гляди в оба.
На следующий день мы выступили. И уже без всяких приключений добрались до главного лагеря, расположенного близ Сисции, в котором нам предстояло влиться в один из трех легионов, расположенных в нем, и ждать весны.