Недолгий марш завершился выходом к равнине, на которой стоял город. Череда покрытых лесом холмов, выбившая из войска Рекнагеля все силы, закончилась. Зато теперь боевой дух армии был на высоте — они видели призрак десяти гульденов, разграбления города и легкой победы за спиной солдат противника. Оставалось только разобраться с теми, кто встанет на пути.
Перед городом расположилась армия легистов, развернутая в боевой порядок. Еще нельзя было разобрать отдельных людей, но общие их позиции просматривались великолепно.
Войско Готфрида Кельнского выстроилось дугой, выгибающейся концами к нам, их противнику. Стоящая в центре пехота и конница на флангах — все, как и рассказывал Грегор.
Все то время, пока униаты выстраивали своих людей, располагая их в соответствии нашему плану, армия легистов сохраняла неподвижность. Изредка можно было заметить всадников, скачущих от одного фланга к другому — гонцов, которые разносили приказы Готфрида полевым командирам.
Я перевел взгляд на наше войско. Мы с Дитрихом, графом Рекнагелем, капитаном Парасом и еще с несколькими менее важными людьми стояли на одном из холмов, сразу перед которым расстилалась равнина, где и строились наши солдаты. Все в точности повторяло план, предложенный накануне Штаденом.
Альберг зарядил пистолеты, одел шлем и пришпорил лошадь, направив ее к пешим отрядам. По приказу графа Рекнагеля он командовал пехотой, а все ее участие в бою заключалось лишь в поддержке кавалерии. Да и то, если конница Готфрида рискнет вступить в сражение.
— Вот настоящий солдат, — сообщил нам Рекнагель, указывая на капитана наемников, сам не сдвинувшись с места. — Всегда там, где сражаются его люди.
По-моему, Альберг планировал свое неожиданное вступление в бой, и это было весьма нежелательно для нас. Но графу сейчас невозможно было что-либо доказать.
Привстав в стременах, он картинно вскинул меч в небо, прокричав:
— Впере-ед!
Сигналы горна разнесли его приказ по отрядам. Кавалерия, которой командовал граф Грегор, медленно набирая ход, двинулась вперед, на противника. Войско Готфрида по прежнему стойко хранили неподвижность.
— Они не знают нашего плана, — усмехнулся Дитрих. Граф в ответ радостно кивнул головой, не отрывая взгляда от поля битвы.
— Тем большим сюрпризом будет для них предательство капитана Виндорта! — прошептал он, вкладывая меч в ножны.
Для меня слова Дитриха звучали совершенно по-другому. Пришлось здорово попотеть, чтобы скрыть непроизвольно лезущую на лицо ухмылку. Я на мгновение отвел взгляд от поля боя, осмотрев нашу ставку. Кроме меня, Дитриха и Рекнагеля рядом были лишь трое незнакомых мне всадников — дальние родственники графа — и капитан пфальцской мушкетерской роты. Если нам придется убегать с боем, придется жарко. Обжигающе жарко. Я вернулся к наблюдению за сражением.