– Что ты говоришь?
“Нет ничего лучше дома ”. Хотя слова были еле слышны, но болезненно ясно отдались в его ушах. Цирцен вздохнул. Ага, нет ничего лучше дома, молча согласился он. И он сделает всё возможное, чтобы вернуть ощущение дома для неё, с тех пор, как с корнем вырвал её своим неосторожным заклятьем.
– Мне очень жаль, девушка, – нежно произнёс лэрд. От эмоций его шотландский акцент стал заметнеё.
Лиза не открывала глаз, отказываясь шелохнуться. Наконец, девушка подошла к кровати, опустилась на неё, крепко прижимая к себе флягу. Лиза выглядела так, словно произносила про себя все молитвы или стихи, которые знала. Прошло много времени, когда она встала и подошла к огню.
Лиза так долго стояла там, замерев и вцепившись в флягу, что, в конечном счёте, Цирцен опустился на стул позади неё. Он не знал, сколько времени прошло, но он не двинется с места, пока Лиза не смирится с действительностью. Тогда он будет рядом, чтобы дать ей приют в своих объятиях.
Опустилась ночь, время ужина давно прошло, когда, наконец, девушка пошевелилась. Её волосы мерцали в свете огня, лицо стало мертвенно–бледным, ресницы казались тёмными веёрами на бледной коже. Цирцен пробормотал проклятье, когда по её щеке скользнула вниз слеза.
Затем Лиза открыла глаза, и лэрд увидел боль в блестящих, зелёных глубинах. Отрицание и признание боролись в её выразительных чертах – признание жестокой победы. Она держала флягу в руках, выполнила ритуал, в который верила, и на опыте познала бесспорное поражение.
– Не получилось, – севшим голосом произнесла Лиза.
– Ох, девушка, – со вздохом отозвался Цирцен, не в силах облегчить её страдания.
Лиза стала отвинчивать крышку у фляги.
– Что ты делаешь? – закричал Цирцен, приподнявшись на стуле, готовый вырвать флягу из её рук.
– Может, выпить это? – нерешительно предложила Лиза.
– Ни за что, девушка, – с побледневшим лицом отрезал Цирцен. – Поверь мне, ты не захочешь сделать нечто столь глупое.
– Что в ней? – с трудом спросила Лиза, явно напуганная его реакцией.
– Лиза, содержимое фляги не только не поможет тебе вернуться домой, оно станет настоящим адом для тебя. Не буду тебе лгать. Там отвратительный яд.
Ему не нужно было ничего больше добавлять, чтобы убедить её. Он видел, что девушка приняла не только то, что фляга не вернёт её домой, но и то, что её содержимое способно убить её – или заставить желать смерти. Цирцен понимал, что Лиза, будучи здравомыслящей девушкой, сейчас признала, что цеплялась за неосуществимую надежду, и не поступит так снова. Если Цирцен говорит, что фляга не работает, этого достаточно. Доверившись ей, лэрд заслужил её доверие.