У входа на башню над кордегардией, в полосатой чёрно-белой будке, стоял ещё один часовой из взвода охраны аэродрома. Он остановил нас, но предъявленных пропусков, выписанных Полухиным, ему хватило. Часовой кивнул, вернул их нам и укрылся от жаркого уже солнца в своей будке: начало мая обычно уже очень тёплое.
В кордегардии было две двери. На правой висела табличка «Караульное помещение», а за левой была лестница, идущая выше. Башня насчитывала три этажа. Второй этаж занимала комната дежурных пилотов и комната побольше — для технического персонала. Комэск же сидел на третьем этаже башни, откуда через широкие и распахнутые настежь окна открывался прекрасный вид на всё лётное поле. Комэском был уже немолодой, лет сорока, капитан в тёмно-синей форме с голубыми петлицами, на которых поблескивали золотые крылышки с винтом, и в пилотке с голубыми кантами. Он о чём-то отчаянно спорил с немолодым штабс-капитаном, одетым в рабочий комбинезон, с такими же петлицами, но со скрещёнными молоточками технической службы.
— Мне на ваши, Сергей Сергеевич, проблемы плевать с этой самой вышки! — говорил комэск. — У меня боевых распоряжений на год вперёд уже накопилось, начальство вот уже куда село — и ножки свесило!
Он громко похлопал себя по красной шее широкой мясистой ладонью.
— У «громовержца» ресурс левого двигателя израсходован. У него уже почти двести часов налёта, — заявил в ответ басом штабс-капитан. — Как он вообще летал в последний раз, лично мне не ясно. Всё. Я такое в полёт не выпущу и, если угодно, Пётр Игнатьевич, запишу о том своё особое мнение. Летайте «аистами», на них движки поменяли. Или «гусями», с подвесным вооружением.
— «Гуси» тоже все расписаны. Один вы, как заместитель по технической части, отсылаете аж в Ярославль, за запчастями. У второго, с ваших же слов, тоже неполадки, — ехидно заявил комэск.
— Если сажать его, как пьяный с трактирного крыльца падает, то будут неполадки. У него обе стойки шасси под замену, — не менее ядовито ответил штабс-капитан. — И сажал самолёт не кто-нибудь, а зам по лётной подготовке. Это к вопросу о подготовке.
— Замечательно, — вздохнул капитан. — Какая ни есть — а подготовка. На нём мотор новый? В таком случае озаботьтесь снять сегодня же мотор с «гуся» и переставить на «громовержца». И меня не волнуют проблемы с личным составом, недостатком времени и прочим — завтра в семь утра «громовержец» должен вылететь по задачам егерей. Всё, Сергей Сергеевич! Далее не обсуждаем. Задачи нарезаны на него, а вооружение на транспортнике — это насмешка и порнография.