В принципе можно было поступить подобно Алке, вышвырнувшей чемодан со шмотками «драгоценного» с балкона какого-то сильно располагающего к полетам этажа. Сбросить к чертям взлетную ступень, пусть отлавливают свое барахло самостоятельно. Но для такого перфоманса нужна была сама Алка — иначе вместо добротной, красочной бабской истерики выйдет унылое ни то, ни се. Ни эффективности, ни эффекта. Соответственно, приходилось плеваться ядовитым льдом, ссылаясь на не полученные до сих пор указания свыше. В смысле, снизу. Третьяков битый час шлялся по Луне, инспектируя «Козявку», Земля ждала результатов инспекции. А она, блин, просто ждала.
— Орбитальная база, орбитальная база. Вызывает подполковник Третьяков, лунная база.
— Слушаю, Сергей. Как ты?
— Нормально. У меня туг буколика и идиллика. Пьетросидит за консолью, я приказал ему тысячу раз написать «Я больше не буду запирать командира базы в бочке». Причем без копипаста. Шутка. Пишет отчет о контактах с Землей за крайнюю неделю. «Козявка» в норме, внешним осмотром и тестом систем повреждений не выявлено.
— Уф-ф… Отлегло от сердца. Передаю командование экспедицией, принятое на себя в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Ожидаю приказаний.
— Командование принял. Связь с Землей?
— Подключаю. — Ну все, опять тормоза — против скорости света не попрешь. — Центр, вызывает Вега-один, Шибанова сдала командование, лунная и орбитальная базы на связи.
— Лунные, слышим вас. Как обстановка?
— Здесь Монблан-один, Третьяков командование принял. Обстановка, как всегда, штатная. Произвел осмотр «Лунника-7», внешних повреждений нет, диагностика в норме, повторяю, красняка нет, все в норме.
— Здесь Королев, понял вас. Решение об эвакуации подтверждаю. Вега-один, Настя, доложите резерв по топливу.
— Земля, подбор «Союзом» возможен плюс-минус трое суток от границ окна на штатном запасе, при использовании «Лунника-8» в качестве буксира — неограниченно.
— Понял, Вега-один. Открытие окна старта «Монбланов» по топливу — ноль четвертое ноль девятого, ноль один ноль пять стандартного, длительность окна семьдесят четыре часа. Оптимальный момент — плюс тридцать семь, пятое ноль девятого, четырнадцать ноль пять. Предельное время старта — ноль седьмое, ноль три ноль пять. Можно и позже, но нежелательно — лучше, если вы пойдете штатно, через станцию. Монблан-один, успеете?
— Успеваем, Земля, успеваем. Что с реактором?
— Посадка реактора ориентировочно завтра и ноль три пятьдесят, сход с орбиты — ноль три двадцать, как поняли?
— Понял, ноль три двадцать — ноль три полета. Рад, что посадку не отменили, Земля. Жаль только, что сами погреться ночью не успеем, — короткие смешки на обоих концах линии, на земном конце — с опозданием на три секунды. Вот уж действительно «как до жирафа».