Михаил вытащил из кармана кусочек темной ткани.
— Видите? На самом деле он зеленый, а кажется черным потому, что на нем запеклась кровь. Какой-то солдат в какой-то стране мира попросил ее перед смертью разорвать его рубашку на несколько кусков и раздать их тем, кому может быть внятен смысл такого послания. У вас есть кусочек?
— Эстер ни словом об этом не обмолвилась.
— Когда она встречает того, кто должен принять послание, то передает и толику крови этого солдата.
— Что же это за послание?
— Если она не вручила вам лоскутик, то я вряд ли имею право распространяться об этом, хоть Эстер и не просила меня хранить молчание.
— А у кого еще он есть?
— У всех, кто стоял вчера на сцене. Мы вместе — благодаря Эстер.
Надо было действовать осторожно — не вспугнуть, не встревожить. Установить с ним контакт. Внести вклад в Банк Услуг. Расспросить Михаила, кто он, чем занимался, разузнать о его стране — ведь он рассказывал о ней с такой гордостью. Выведать, правду ли он говорил или скрывал свои истинные намерения. Убедиться, поддерживает ли он связь с Эстер или тоже потерял ее из виду. Да, конечно, он — из далеких краев, и там, наверное, другие ценности, однако я не сомневался, что Банк Услуг исправно функционирует в любой точке земного шара, ибо для этого учреждения границ не существует.
С одной стороны, мне хотелось верить словам Михаила. С другой — слишком много перестрадал я, слишком сильно кровоточило мое сердце, когда тысячу и одну ночь подряд ждал я, что вот сейчас повернется ключ в замке, войдет Эстер, молча, не говоря ни слова, приляжет рядом. Я поклялся самому себе: если это произойдет — я ни о чем ее не спрошу, только поцелую, скажу «Доброй ночи, любовь моя», а наутро мы проснемся обнявшись, словно всего этого кошмара никогда и не было.
Роберто подает пиццу. У этого человека — шестое чувство: он появляется в ту самую минуту, когда мне надо выиграть время и подумать.
Поворачиваюсь к Михаилу. Успокойся, заставь свое сердце не колотиться так, иначе получишь инфаркт. Выпиваю целый стакан вина. Он следует моему примеру.
Ему-то чего волноваться?
— Я верю вам. Давайте поговорим.
— Вы попросите меня отвести вас к Эстер.
Он разгадал мою игру, и мне приходится начинать заново:
— Да, попрошу. Я попытаюсь уговорить вас. Сделаю все возможное, чтобы добиться этого. Но я не тороплюсь: у нас с вами впереди — целая пицца. Расскажите мне о себе.
Заметно, что он с усилием сдерживает дрожь в руках:
— В этом мире у меня есть поручение. Покуда мне еще не удалось выполнить его. Однако у меня в запасе еще много дней.