— Думаю, мы закончили. Увидимся завтра, красавчик. А ты… — Он посмотрел на Мьюз, открыл рот, закрыл, содрогнулся.
— Флер?
Он повернулся ко мне.
— Я насчет Кэла с Джимом. Это доказывает, что Шамик говорит правду.
Флер улыбнулся:
— В каком смысле?
— Парни умные. Называли себя Кэлом и Джимом, вот она так и сказала.
Он приподнял бровь.
— Ты думаешь, это проскочит?
— А иначе зачем она так написала, Флер?
— Не понял?
— Если бы Шамик хотела просто подставить клиентов, почему бы ей не использовать их настоящие имена? С какой стати выдумывать диалог Кэла и Джима? Ты же читал ее заявление. «Поверни ее сюда, Кэл». «Наклони ее, Джим». «Ухты, Кэл, как же ей это нравится». Зачем ей все это выдумывать?
Морт ответил без запинки:
— Потому что она охочая до денег шлюха с куриными мозгами.
Но я видел, что зацепил Флера.
— Нелогично, знаешь ли.
Флер повернулся ко мне:
— Знаешь, Коуп, логика тут не главное. Ты это понимаешь. Возможно, ты прав. Возможно, тут что-то не так. Но, видишь ли, это только запутывает дело. А путаница — прекрасная основа для сомнений. — Он улыбнулся. — У тебя, возможно, и есть какие-то улики. Но если ты пригласишь эту девочку как свидетеля, я сдерживаться не буду. Это будет подача на гейм, сет, игру. Мы оба это знаем.
Они направились к двери.
— Пока, друг мой. Увидимся на корте.
Какое-то время мы с Мьюз сидели молча.
Кэл и Джим. Эти имена не сулили нам ничего хорошего.
Должность главного следователя практически всегда занимал мужчина, обычно ворчливый, многое повидавший, с большим животом, тяжело вздыхавший и имевший потертое длинное пальто. От человека, занимавшего эту должность, требовалось провести бесхитростного прокурора округа, политического назначенца вроде меня, через лабиринт юридической системы округа Эссекс.
Рост Лорен Мьюз не превышал пяти футов, весила она как среднестатистическая ученица четвертого класса. Мой выбор вызвал недовольство коллег-ветеранов, но я действовал, исходя из собственных принципов: всегда предпочитал нанимать на работу одиноких женщин определенного возраста. Практически без исключений они являли собой пример трудолюбия и верности. Вы находите одинокую женщину, скажем, тридцати трех лет, она живет ради карьеры, и вы получаете все то время и всю преданность, которые замужняя женщина отдаст семье.
Мьюз к тому же невероятно талантливый следователь. Мне нравилось обсуждать с ней стратегию и тактику каждого расследования. Но сейчас она смотрела в пол.
— О чем думаешь? — спросил я.
— Эти туфли действительно уродливые?
Я промолчал, и она продолжила: