Едва девушка вышла, Серпень почтительно склонился перед княгиней и протянул чашу, наполненную теплым искрящимся вином. На миг в глазах Руяны мелькнули страх и недоверие, но в своей любви и тоске она уже давно перешла грань, дозволенную женщине высокого рода.
– Пей! – приказал Серпень, когда она все же попробовала оттолкнуть его руку. – Пей скорее! Князь тоже жаждет свиданья, – смел он последние сомнения и поднес к ее устам дымящуюся чашу.
Княгиня через силу сделала глоток. Ее румяные губы поблекли, точно покрылись пеплом, ясные глаза заволокло туманом, и больше не различала она земных путей и призрачных стезей царства мертвых.
– Уходи, оставь меня одну, – простонала княгиня.
Коснувшись губами ее атласной ладони, Серпень поспешил на маяк. Кристалл увеличивал свет лампады, но тот, кого он призывал, не нуждался в земном огне.
Едва затихли его шаги, княгиня распахнула окно и подставила лицо и грудь ночному ветру, но ледяной вихрь с крупинками льда не принес облегчения. Внезапно погасла единственная свеча рядом с ее ложем, и, отброшенная ударом урагана, она упала на постель. В распахнутое окно ворвался дымный вихрь, он быстро уплотнился и превратился в изумрудного змея. Но княгиня не видела подмены, перед нею стоял ее возлюбленный муж, князь Драгомил, в сияющих доспехах.
В ту ночь стражники, охранявшие башню, видели в княжьих покоях призрачное зеленоватое пламя и слышали сладкие стоны и звериный рык. Только когда зашла за море луна, упала пелена с глаз княгини, и очнулась она в объятиях спящего Змея. Он так и не снял кожаного ременного доспеха, точно только что покинул битву. Княгиня медленно сошла с ложа, сняла со стены маленькую острогу, свой подарок князю, и положила ее в очаг, на тлеющие угли. Перья остроги быстро раскалились.
– Открой глаза и прими смерть! – приказала княгиня и занесла над ним пылающую острогу. Чудовище зашевелилось, пробуя дотянуться до меча, но Руяна нанесла ему удар, сокрушающий кости. Зашипела драконья кровь, черная и вязкая, как смола, но раненый Дракон сумел расправить крылья и покинул башню, унося в своем теле заговоренное оружие. С той ночи княгиня затворилась в своих чертогах, и только верная служанка безотлучно была при ней.
Все кончается, и плохое, и хорошее. Кончилась долгая северная ночь, и все ближе был час, когда Серпень должен был вернуть посох и тиару Белому старцу. Каждый год на рассвете дозор из семи витязей будил спящего Финиста, но в тот год Черный жрец так и не передал посох Белому. Каждый день Серпень добавлял несколько капель снадобья в серебряный котел с питьем и вскоре опоил дружину, оставшуюся надзирать за крепостью и охранять ее жителей.