— Это неправда, — услышала она свой собственный голос, странно ровный и тихий. — Это еще один обман. — Часть ее потрясенно содрогнулась, когда она отвернулась от двери, отвернулась от идеальной жизни, ожидающей за ней. — То, что находиться за дверью — не настоящее, реальность — здесь. Здесь мое место, наше место.
Ошеломленная тем, что почти оставила своих друзей, Мэлори снова позвала Дану и Зою снова. Куда он их забросил? Какую иллюзию выбрал для них? Страх за подруг заставил ее броситься обратно вверх по лестнице. Ее движение разорвало голубой туман, но всего лишь для того, чтобы он вновь собрался мерзкими обрывками за ее спиной.
Чтобы сориентироваться, она направилась к окну на вершине лестницы, продираясь на пути сквозь холод и тусклую пелену. Ее пальцы онемели, но она смогла увидеть, что гроза все еще не прекратилась. Дождь по-прежнему хлестал с серо-фиолетового неба. Ее машина стояла на дороге, точно там, где она ее и оставила. На другой стороне улицы женщина с красным зонтом и пакетом продуктов спешила к дому.
Вот это реально, сказала себе Мэлори. Это и есть жизнь, беспорядочная и неудобная. И она вернет ее себе. Она найдет свой путь назад. Но сначала она сделает то, что должна сделать.
Холод пробежал по ее коже, когда она повернула направо. Она очень хотела, чтобы у нее в руках оказался пиджак или фонарь. Ради подруг. Ради Флинна. Она заставляла себя идти спокойно, не поддаваться панике. Комната превратилась в лабиринт из бесчисленных коридоров.
Это не имеет значения. Просто еще один обман, еще одно средство, чтобы смутить и напугать ее. Где-то в этом доме был ключ и ее друзья. Она должна найти их.
Паника щекотала ее горло при каждом шаге. В воздухе не раздавалось ни звука, даже ее одинокие шаги гасились голубым туманом. Что может быть более пугающим, чем быть замерзшим, потерянным и одиноким? Он использовал это против нее, играл с ней, с ее инстинктами.
Потому что он не мог прикоснуться к ней, пока она сама не позволит.
— Ты не заставишь меня побежать, — громко выкрикнула она. — Я знаю, кто я и где я, и ты не заставишь меня побежать.
Она услышала, как кто-то произнес ее имя, всего лишь слабая пульсация в сгустившемся воздухе. Используя голос, как ориентир, она снова повернула.
Холод усилился, туман продолжал клубиться, все больше насыщаясь влагой. Ее одежда пропиталась этой сыростью, тело покрылось гусиной кожей. Зов был еще одним обманом, подумала она. Сейчас она не слышала ничего, кроме шума крови в своей голове.
Едва ли имеет значение, какое направление она выберет. Она могла бесконечно ходить кругами или просто стоять. Не важно, найдет ли она путь или нет. Это, осознала она, ни что иное, как борьба ее воли с его.