— Что с тобой, моя фея? — спросила Минерва. — Что случилось?
— Нечего особенного, — ответила Хейд. Швырнув свой недавно собранный мешочек в угол, она вышла на середину комнаты и, скрестив на груди руки, уставилась на Руфуса. — Не пора ли тебе заканчивать, Минерва? — спросила она, нахмурившись.
— Я могу и сам перевязать себе руки, — в смущении пробормотал Руфус; ему хотелось побыстрее убраться отсюда — подальше от разгневанной Хейд.
Хейд направилась к соседней комнате. Обернувшись, сказала:
— Да, это было бы замечательно, Руфус. Всего хорошего.
Руфус тотчас же вскочил на ноги.
— Нет, сиди, — приказала Минерва. Руфус послушно сел, а старуха повернулась к девушке: — Хейд, я терпеть не могу твоих детских истерик и скандалов. Придержи свой язычок. — Она взяла чистый лоскут и принялась перевязывать руку Руфуса. — А если не можешь сдержаться, отправляйся куда-нибудь в другое место.
Хейд вздохнула и пробормотала:
— Это не скандал и не истерика, Минерва. Просто я… — Она снова вздохнула.
— Хейд, дорогая, потерпи немного, — проговорила старуха. — Сейчас я закончу дело, и ты все мне расскажешь.
Тут с полки вдруг съехал горшок и, упав на пол, разлетелся вдребезги.
— Господь милосердный… — прошептал Руфус.
Хейд даже не взглянула на разбитый горшок. Приблизившись к Минерве, она пристально на нее посмотрела, затем процедила сквозь зубы:
— Что ж, очень хорошо. — Еще один горшок обрушился на грязный пол. — Я подожду.
Минерва с невозмутимым видом принялась перевязывать другую руку Руфуса.
Третий горшок треснул прямо на полке, где стоял. Минерва подняла голову и проворчала:
— Милая, тебе придется убрать все это.
— Ради Бога, Минерва… — в испуге пробормотал Руфус. — Если следующий горшок упадет мне на голову…
Четвертый горшок закачался на полке — и разбился об пол.
— Лучше успокойся, Руфус, — посоветовала Минерва. Она вытащила из-за пояса кривой нож и обрезала лоскуты у самых узлов. Потом взяла Руфуса за руки и вполголоса принялась читать молитву (в этот момент ложка с длинной ручкой, покоившаяся в отваре трав, стрелой пролетела через комнату, разбрызгивая какую-то зеленоватую жидкость, и ударилась о дальнюю стену).
— Тебе следует подержать повязки всю ночь, — сказала старуха, поднимаясь из-за стола. Направившись к полке, она сняла с крючка небольшой кожаный мех. — А утром омой свои руки вот этой водой. — Она протянула мех Руфусу.
— Прими мою благодарность, Минерва, — сказал арендатор и тут же громко вскрикнул: огромный горшок спрыгнул с полки и разбился об пол прямо у него за спиной. — Всего хорошего вам, леди Хейд, — проговорил он с дрожью в голосе. И тут же выскочил за дверь. Дверь с громким стуком захлопнулась за ним, судя по всему, без его участия.