Андрей даже застонал от обиды и досады.
— Ладно, ты его еще достанешь, — приободрил друга Илья.
Тот покачал головой:
— Может, это был самый важный выстрел в моей жизни.
— Ну, вот все и решилось. Огонь! — скомандовал Семыкин в микрофон.
Тут же со стороны домов, полукругом окружающих мураевский дворец, раздался нестройный треск выстрелов. Ответ был страшен. Дом полыхнул огнем сразу во все стороны. Били не менее чем из двадцати стволов, не экономя патронов, делая паузы лишь для того, чтобы сменить магазин. Басовито выделялся голос
ДШК, полыхнул выстрел гранатомета, и сразу среди домов взлетел клуб взрыва, полетели какие-то палки, что- то загорелось. И снова, не прошло и минуты, бабахнул гранатомет. Заслоненный высокими заборами, стал разгораться жаркий огонь с копотью.
— Машину подбили, — вслух вздохнул лейтенант.
Тут пулемет нащупал и их. Очередь полоснула чуть повыше голов, прошив насквозь дощатый сарай.
— Вниз, быстро! — крикнул лейтенант и кубарем скатился по лестнице. За ним, пригибаясь, последовали все остальные. А пули все кромсали и кромсали голомовский сеновал. Вся команда перебралась за угол кирпичного дома, но оттуда ни черта не было видно.
— Надо подняться выше, за железную дорогу, — предложил Андрей.
Лейтенант кивнул головой, все уже приготовились к броску вверх по склону, когда Сергей вдруг чертыхнулся и побежал назад к сараю.
— Ты куда? — дружно, в один голос закричали все.
— Корову выведу! — ответил он на ходу.
Меньше чем через минуту он вернулся.
— Ну что?
Сергей только махнул рукой:
— Точно в голову.
Выбежали на улицу, прикрытую домом от обстрела.
— Куда? — закричал Семыкин, вставая перед несущимися с ревом сирен пожарными машинами. — Назад, здесь зона обстрела!
Завернув ошалевших пожарных, стали карабкаться выше в гору, туда, где проходила отводная линия железной дороги к местному заводу. Под свист пуль залегли за насыпью, отдышались. Отсюда как на ладони была видна вся панорама боя. Прилегающий к площади квартал находился в дыму, кое-где занялись пожары.
Особенно сильно пылал сарай, в котором они недавно находились.
— Бедный Голома, хоть бы дом не сгорел, — пожалел экс-лейтенанта Стриж.
— Алло, все, кто слышит, здесь первый. Как положение, какие потери?
— Товарищ лейтенант, это сержант Зимин. Рядом со мной убит один, Коля Рудаков, двое ранено. Сгорели две машины ГАИ. Патронов мало.
— А у них там, похоже, патронов полно, — кивнул Стриж в сторону ощетинившегося огнем дома.
Доклады продолжались, и все они были неутешительны.
— Уже двое убитых, четверо ранены, — подвел итог лейтенант. — Черт, как все плохо!