— Ты чего это так сипишь? — прервал его сумбурное словоизлияние Стриж.
— Горло что-то болит, и трясет всего, — поежился капитан.
— Ну-ка покажи горло! — потребовал Анатолий.
— Зачем? — опешил омоновец.
— Давай-давай, не спрашивай!
Белоусов, смешно присев на корточки перед низкорослым Стрижом, растянул старательно свою пасть и, выкатив от усердия глаза, застыл в такой позе, пока тот разглядывал луженую глотку вояки.
— Ну, брат, у тебя же типичная ангина. Можешь смело идти в поликлинику, больничный тебе гарантирован. У меня дочь недавно переболела, так что я уж разбираюсь, — пояснил Стриж.
— Это все холодное пиво, — подвел неутешительный итог Белоусов.
— Ну ладно, мне сюда, — показал рукой Анатолий. — Извини, что не дал нормально отдохнуть.
— Бывает. Зато пирожных наелся на всю оставшуюся жизнь.
Немного посмеялись, и уже затем Белоусов спросил, отводя глаза:
— Ты это, никому не говорил про то, как я?.. — он замялся с определением своего необычного плена.
— Нет, не говорил и никому не скажу, — понял его сомнения Стриж.
Белоусов облегченно вздохнул, они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.
Шторм бушевал уже вовсю. Оказывается, давно наступило утро, просто сквозь плотную, серую, рваную дерюгу неба пробивался только прозрачно-серый свет. Мгновенно промерзший Стриж, а он плохо переносил морскую зиму, казалось, целую вечность добирался до дому. Глянул на свои окна, потом на часы.
"Ого, восемь. Ленка сейчас на работе, Верочка в саду, опять один в пустой квартире".
Поднявшись на свой этаж, он открыл дверь, снял в прихожей обувь и куртку, сразу прошлепал на кухню, поставил чайник. В ванне содрал с себя всю одежду, сунул ее в мешок с бельем, долго, отчаянно отмывался под душем, словно смывая все пережитое за эту проклятую ночь. Наскоро вытершись, он завернулся в полотенце и, шлепая голыми пятками, прошел на кухню, где неистовствовал обкипевшийся чайник. Налив себе стакан чая покрепче, он повернулся лицом к двери и… встретился взглядом с женой.
Лена стояла в дверном проеме, вся фигура ее, глаза, лицо, высоко поднятые брови казались одним сплошным знаком вопроса.
— Ну и что все это значит? — выдержав длинную паузу, спросила она своим необычно красивым, переливающимся голосом.
— Ба, а ты почему дома? — удивился Стриж.
— Здравствуйте, — рассмеялась Лена, — совсем, бедный, счет времени потерял. Я что, по-твоему, и по выходным работать должна? Сегодня суббота!
— И Вера дома? — зачем-то спросил Анатолий.
— И не только Вера, сын твой у нас ночует, пришел, а отца нет. Черт-те где его носит.