Просто ему нужны были эти попойки с Арифулиным и другим городским начальством, нужна была опора власти за спиной.
Мурай обвел глазами двор. Двадцать затянутых в кожу парней на десяти ярких импортных мотоциклах молча ждали слова босса. Он отбирал их сам. Ему не нужны были ум или интеллект. Главное — чтобы имелись мускулы, собачья преданность и отсутствие того, что обычно зовется совестью. Для него они громили, жгли и убивали по первому приказу, не раздумывая и не испытывая ни страха, ни жалости. За это Мурай покрывал все: пьяные дебоши и изнасилования, трупы сбитых в бешеных ночных гонках пешеходов. Без него они были ничто, но и он без них мало чего стоил.
— Так, орлы! То, что Стриж «откинулся», все знают? Тот, кто пришьет его, получит две «девятки», все ясно?
Черная гвардия зашевелилась, загомонила. В глазах у многих мелькнул жадный огонек.
— Какой он хоть из себя? — спросил один из молодых «кентавров».
— Бачун расскажет, к обеду будут фотографии.
— А можно один «мерс» вместо двух «девяток»?
— А место на катафалке тебе не нужно? — вяло цедивший слова Мурай внезапно окрысился.
Задавший вопрос парень был из новеньких, он не знал, что Мурай носился со своим «мерседесом» как курица с яйцом. Из бедного и неуютного детства он вынес убеждение, что это самая лучшая и престижная машина. И как фальшивое клише на всю жизнь отпечаталась в его памяти цветная рекламная фотография:
белозубый Бельмондо в белом костюме около белого «мерседеса». Первый раз, садясь за руль купленной машины, он почувствовал себя счастливым. Да, это он, Санька Муравьев, сын грузчика-алкоголика и школьной технички, едет по городу в белом костюме и на белом «мерседесе».
— Я сказал, две «девятки», значит две "девятки"! — так же резко закончил Мурай.
Спрашивающий опустил голову. Другие смотрели на него насмешливо. Год назад местный бизнесмен, парень не из пугливых посмел приобрести точно такой же «мерс», как у Мурая. Его зажарили прямо в машине — в городе должен быть только один белый «мерседес».
— Ну все, вопросов нет? Двое здесь, остальные по городу. — Последние слова вожак адресовал уже Бачуну.
Посадить своих людей на мотоциклы Мураю подсказал именно он. Впереди обычно сидел водила из местных кроссменов, а сзади качок с оружием. Это было и удобно, и мобильно, и менты сразу видели: если какой-то шум и двое в черном на мотоциклах — надо держаться подальше.
Войдя в дом, Мурай набрал номер кабинета начальника милиции.
— Арифулин слушает, — раздался в трубке знакомый голос.
— Ну как, полковник, башка не трещит? — спросил Мурай.