– Что ты ему вколола? – было моим первым вопросом. – Опять…
– Опять совесть мучает? – усмехнулась Анька. – Ничего не колола. Добавила клофелинчику в чай. Кстати, сейчас посуду помою. Лерка, – Анька внимательно на меня посмотрела, – а ты ложись-ка спать. Ты чего-то вся белая. Плохо, да? Завтра вообще никому не будем дверь открывать, договорились? Давай я тебя доведу до кровати.
В Анькином голосе слышалось искреннее беспокойство. Она нежно подхватила меня, помогла вымыться, а потом уложила в кровать. Но я не могла сразу же заснуть. Я должна была получить ответы на несколько вопросов.
– Ленька в самом деле умер?
– Да, – не скрывала Анька. – От передозировки.
– Но…
– Я тут ни при чем.
Анька смотрела на меня честными глазами. А я ей не верила. Если Ленька и умер от передозировки – то от передозировки снотворного.
– А Настя?
– С ней все в порядке, – пожала плечами Анька.
– Ты ей тоже ввела снотворное?
Анька покачала головой.
– А что?
– Зачем тебе это знать, Лера?
Я заорала. Анька уверяла меня, что мне нельзя так заводиться – станет еще хуже. Но почему Анька убивает ни в чем не повинных людей? Почему? Они же не отнимают у нее наследство? И ей не за что им мстить. В чем они провинились перед ней?
Вместо ответа Поликарпова вышла из комнаты и вернулась со своей спортивной сумкой, которую держала под ванной, порылась в ней и достала какой-то список телефонов.
– Вот Настин, – сказала она мне, тыкая в бумажку. – Позвони, если хочешь. Если она, конечно, не спит. И не укололась какой-нибудь дрянью. Убедись, что жива. Если сама не покончила с собой. Ты же слышала, что она винит себя в том, что приучила Леньку к наркотикам. Он же не кололся до встречи с ней.
– Но, Аня…
– Про «сыворотку правды» когда-нибудь слышала? – спросила Поликарпова. – Так вот, я вытянула из Насти все, что она знала.
К нашему с Анькой (вернее, Анькиному) сожалению, Настя не видела всего, что происходило в квартире Ларисы. Вернее, ничего не видела, а только слышала или знала по рассказам своего Леньки.
Под действием «сыворотки правды» она поведала о том, что ее сожитель Ленька неоднократно наведывался в Анькину «берлогу». Открыть балконную дверь труда не составило, а в дальнейшем он ее никогда и не закрывал. Анька этого не замечала. Правда, этот вид обогащения он освоил не так давно, в первый раз забравшись к соседям на майские праздники.
Когда у Леньки возникли подозрения, что в квартире за стеной никто постоянно не живет, они с Настей провели разведмероприятия – смогли в достаточной степени мобилизоваться для этого. Вначале слушали через банку, приложив ее к стене, – но никаких звуков не доносилось ни в дневное, ни в вечернее, ни в ночное время. Потом пару раз Ленька заходил в соседнюю парадную и звонил в дверь – никто не открывал. Наконец он решился на дело.