Его улыбка была слишком искушающей; при виде ее Бесс пронзила тянущая боль. Хотелось сорвать с Ваккари темные очки и всмотреться в его глаза. Должно быть, в них играет насмешка. Наверняка он смеется над ее попыткой проявить профессионализм, по-прежнему считая ее тихим, как мышка, существом, которое послушно следует приказаниям.
В эту минуту он казался более похожим на итальянца. И более опасным. А может, опасность гнездилась в ней самой, порожденная тем, как ее чувства отзывались на присутствие Ваккари: словно туго скрученный бутон распускался под лучами солнца?
— Вы забыли, что я не распоряжаюсь своим временем? — отозвалась она, проглотив внезапно выросший в горле ком. — Фирма разрастается, нам с Марком предстоит осмотреть маршруты по всей Европе. Мы не можем позволить себе тратить слишком много времени на отель, который еще не перестроен и не функционирует. Надеюсь, вы это понимаете.
Зеленые глаза Бесс едва ли не умоляли его отступить и подарить ей маленькую победу. Бесс понимала, что ее попытка скрыть подлинные чувства провалилась, и внезапно впала в слишком острое отчаяние, чтобы не обращать на это внимания.
Собственная гордость больше не тревожила Бесс — если уж на то пошло, пусть Ваккари поймет, как она чувствует себя в его присутствии. Нет, гордость не и мела значения — в отличие от чувства собственного достоинства. Разве сможет она оставаться самой собой, если не сведет до минимума время, проведенное в обществе Ваккари? Если даст ему возможность вызвать у нее ощущения, которые ей не следует испытывать, заставить мечтать о том, что она не имеет права желать? А он с легкостью добьется этого, просто находясь с ней рядом.
С загадочной улыбкой Ваккари склонил голову и зашагал по двору, приглашая Бесс следовать за ним. Она не поняла, готов ли он помочь ей — то есть быстро разделаться с делами и отпустить
ее — или нет. Что бы он ни решил, одно было ясно — он знал: она влюблена…
Грубым всплеском ментальной энергии она отвергла эту мысль. Чувства, вызванные у нее Ваккари, были из области простейшей химии. Естественная реакция невинной дурочки на силу примитивного, животного, бесстыдного сексуального влечения. Она влюблена в Тома — разве не так? А ее чувства к Ваккари — нечто иное, как похоть, желание вкусить от запретного плода…
На миг она закрыла глаза и словно приросла к месту, охваченная внезапной апатией. Искушение поступить так, как он предлагал, — расслабиться и наслаждаться покоем — было непреодолимым. Солнечное тепло ласкало тело, жару умерял нежный, напоенный ароматами трав ветерок. Затуманенными глазами Бесс смотрела вслед удаляющемуся Ваккари, поглощала взглядом сильные элегантные очертания его фигуры, и понимала: было бы слишком просто остаться, поддаться минутному искушению, смириться с неизбежным…