Красивая крестьянская девушка — рассказывает далее Пернэ — была обручена и всячески уклонялась от ухищрений своего господина, который, не обращая внимания на жениха, старался соблазнить ее. Потерпев неоднократные неудачи, обозленный помещик обвинил в чем-то несчастную девушку и послал ее в тюрьму. Здесь ее раздели донага и разложили на скамье; мужчины крепко держали ее, а секший с таким усердием выполнял данное ему поручение, что спустя три месяца девушка никак не могла еще прийти в себя.
Писательница-англичанка, посвятившая интересующей нас в этой главе стране особую книгу, рассказывает, как одна дама из великосветского общества, воспользовавшись присутствием на маскарадном балу самого правителя, стала нашептывать ему на ухо о том, о сем и, между прочим, зашла в своей откровенности слишком далеко. По выходе из собрания за ней последовал шпион, открыл инкогнито смелой маски, а на следующий день она была приглашена к могущественному в то время графу N. Там ее усадили на стул, который во время допроса внезапно опустился вместе с восседавшей на нем дамой в расположенную под полом комнату, и здесь несчастную высекли розгами, словно маленькую девочку.
Вскоре после объявления разорительной для описываемой страны войны к состоятельным классам населения было выпущено воззвание, которым все приглашались жертвовать в пользу раненых бывшее в употреблении полотно и корпию. Среди прочих приезжих в день обнародования упомянутого воззвания прибыла в древнюю столицу жена одного губернатора. Узнав о содержании обращения, губернаторша передавала, что ей пришлось слышать разговор, из которого ясно, что враги так дружно сплотились, что вскоре завоюют всю страну, «и тогда, — прибавила в шутку от себя губернаторша, — запасы полотна и корпии более вовсе не понадобятся». Об этом полном иронии замечании любители донесли властям, и болтливую даму пригласили пожаловать в суд. На допросе она не отрицала произнесенных слов, которые в глазах начальства показались в высшей степени предательскими и рассчитанными на то, чтобы лишить известного воинственного подъема отправлявшиеся на поле брани войска.
Суд приговорил губернаторшу к немедленному наказанию плетью, каковое тут же и было приведено в исполнение, несмотря на то, что судейский двор был переполнен посторонней публикой. Распоряжением начальства часть его посредине была очищена от народа, и тут-то разложили обезумевшую от ужаса и неожиданности даму. Экзекутор-специалист задрал юбки своей жертвы, и по обнаженному телу засвистела плетка. Уже после двенадцатого удара заметны были брызги крови. Тем не менее палач нанес положенное судом количество ударов.