— Погоди, погоди! Откуда все это тебе известно?
— Из первых рук.
— Не понял.
— Работа в милиции сделала тебя ужасно тупым, Дэн.
Денис не обратил внимания на мою колкость.
— Ну, а все же?
— Вчера вечером я был в гостях у Воронцова и все, что тебе рассказал, видел собственными глазами.
— Так это ты был той частной ищейкой, которого сержант Санеев отпустил, чтобы тот не мельтешил перед глазами?
— Наверное.
— Через пятнадцать минут я буду у тебя, — Денис собрался повесить трубку. — Никуда не уходи.
— Дэн! — успел крикнуть я.
— Ну, что еще?
— Захвати с собой сигареты и что-нибудь выпить. Ужасно болит голова.
— Хорошо. Скоро буду, — лейтенант бросил трубку…
— Ну, хорошо! — Денис допил свой стакан, с грохотом опустив его на письменный стол. — Все более или менее ясно. Но о каких картинах ты говорил? О похищении ничего не сообщалось.
— Ничего странного не нахожу. Пока в милиции работают такие бараны, как Санеев…
— Причем тут Санеев! — рассердился Денис. — В доме работала целая группа экспертов, и ни о каких картинах никто не заикнулся.
— Естественно, — рассмеялся я. — Их ведь похитили.
— С чего ты взял?
— Я же единственный в своем роде специалист по криминальной живописи. Ты ведь так выразился?
— По-моему — да. Не помню.
Я рассказал Денису о находке в камине и о полосах на стене.
— Эти рамы я тоже видел, — вспомнил он, — но решил, что ими топят камин.
— Ты спятил, Дэн! Кто же станет дорогими позолоченными рамами растапливать камин?
Денис в задумчивости почесал переносицу.
— Откуда мне знать? С этими новыми русскими заранее ничего не можешь предугадать. Помню, в прошлом году, расследуя одно убийство, я столкнулся с экстравагантной девицей, наследницей богатой тетки, которая принимала ванну, наполненную французским шампанским. Так что — сам понимаешь… А насчет рам я пошутил.
Я улыбнулся. Действительно, на фоне плескавшейся в шампанском наследницы, Марк Воронцов, растапливающий свой камин позолоченными багетами, выглядел бы просто нищим. Для того чтобы хоть как-то восстановить свое подмоченное реноме, ему пришлось бы жечь в камине сами картины.
— Что ты можешь рассказать о самом Воронцове? — спросил Денис.
— Ровным счетом ничего, — признался я. — Хотя, конечно, пытался навести коекакие справки до того, как ехать в Рощино. Напрасная трата времени. Около двадцати лет назад, после смерти жены, Марк Воронцов — самый богатый человек в Северном полушарии, как его величала западная пресса — исчез. Испарился… Не совсем, конечно. Иногда о нем вспоминали. В прессе перечисляли названия островов, даже архипелагов, купленных Воронцовым вместе с племенами, населяющими их. Потом оказывалось, что никаких островов он не покупал, а живет себе где-то в Северной Америке, чуть ли не в Беверли-Хиллз, по соседству с Мадонной, и никак не может решить, дарить или не дарить свое уникальное собрание картин Метрополитен-музею или галерее Уффици. Кстати, до вчерашнего дня я был уверен, что все разговоры вокруг коллекции Воронцова не более чем слухи. Но то, что я увидел во дворце!.. Молва явно поскупилась на похвалы.