— Отдать жизнь? За разное, наверное.
— Я серьезно спрашиваю. За что?
— Да мало ли за что. Я много чего люблю.
— Так любишь, что жизнь отдашь?
— Ну не знаю. А ты за что?
— За свободу. Нет, вообще-то, не знаю. Наверное, все-таки за свободу.
— За чью?
Мальчик не мог ответить, не знал. Отдавать жизнь не хотелось. Вместо ответа он спросил:
— Слушай, я тебе рассказывал, как видел тетку с лисьей мордой?
— Как это?
— Шел из школы, темно уже, а впереди меня тетка на высоких каблуках. Когда я ее почти догнал, она ко мне как обернется, а лица у нее нет — нет лица!
— А что же есть?
— Морда как у лисы. Лисья морда рыжая.
— Врешь. Как же ты в темноте увидел?
— Она как раз под фонарем шла и повернулась. Резко так повернулась и залаяла.
— Как это?
— Как лисы лают. С подвывом.
— Прямо лиса?
— Шерстяная морда, рыжая с клыками.
— Может, она в лисьей шубе была? Или воротник из лисы. Напугать тебя захотела и залаяла.
— Летом, что ли, она шубу надела?
— Попугать решила. Некоторые тетки специально в шубы летом одеваются. А потом резко распахнут. А под шубой — голая. Чтобы завлечь.
— Нет, это была настоящая лиса. Понимаешь, лиса.
Мальчики шли некоторое время молча и думали теперь о лисе. День шел к закату, но жара не спадала.
— Давай на пруд сбегаем, — сказал один.
— Побежали.
— А может, она с карнавала шла — в маске? Может, пошутить хотела?
— Хорошие шутки. Я испугался, она меня загрызет.
— А может, это тебе мировой дух в лисьей шкуре явился?
— Зачем мировому духу лисой притворяться?
— Ну, Наполеоном дух уже был, Гитлером тоже был, а теперь в виде лисы явился.
— Зачем ему в виде лисы являться? — ученый спор был позади, и мальчики снова разговаривали, как обычные мальчики. — Зачем мировому духу лисья морда?
— Может, устал притворяться? Раньше притворялся, а теперь надоело. Может, это как раз его настоящее лицо?
— Скажешь тоже.
— А какое же у него лицо? Вот именно такое и есть. Морда клыкастая.
Они выбежали на Патриаршие пруды и, бросив портфели, присоединились к мальчишкам, носившимся вдоль пруда. Скоро Антон Травкин (а первого из мальчиков звали именно так) устал от бега; ему всегда быстро надоедала игра. В любой компании он очень скоро уставал — ему хотелось вернуться к книгам. Он вышел на Бронную улицу и, пройдя несколько шагов, увидел художника Струева. Он узнал его сразу: сестра показывала ему Струева издали, на выставках. Про Струева много рассказывала одноклассница Антона — Сонечка Татарникова; Струев был знакомым ее родителей. По их рассказам, Струев выходил совершенно особенным человеком. Особенный человек стоял посреди тротуара, скроив свою знаменитую гримасу: полуоткрытый рот, оскаленные желтые зубы. Неожиданно Струев приподнял пакеты, которые держал в руках, швырнул их в мусорный бак и плюнул на землю. Проклятая страна! — громко сказал он. И Антон, который только что доказывал своему товарищу то же самое, повторил за ним тихо: проклятая страна!