– Дурак ты, Орлуша. Дурак и не лечишься.
– Почему?
– Когда приглашаешь девушку на свидание, нельзя говорить с ней о другой девушке. Тем более о той, которой ты «дал отставку».
Глеб нахмурился:
– Королькова, брось понтоваться. Мы же с тобой старые боевые товарищи.
– Вот как? Это в таком качестве ты приглашаешь меня в ресторан?
Глеб поморщился:
– Кать, опять ты.
Несколько секунд Катя вглядывалась в его лицо, потом вздохнула и сказала:
– Нет, Орлов. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы ложиться с тобой в постель. Был бы ты приличный парень, а ты… – Она не закончила фразу и потянулась за соком.
– Ну, и кто же я? – прищурился Глеб. – Договаривай.
– Ты? – Катя пожала плечами. – Ты сукин сын.
Глеб усмехнулся.
– Не слишком-то лестно.
– Зато правда.
Некоторое время Глеб сидел молча, исподлобья поглядывая на Катю. Потом сдвинул брови и сердито проговорил:
– Нам принесут когда-нибудь кофе? Эй, официант! У вас там что, тихий час?
– Перестань, – зашипела на него Катя. – Ты чего такой бешеный?
– Да ничего. Просто не люблю нерасторопных официантов. Набирают по объявлениям…
От стойки отделился официант в желтой футболке с красным логотипом бара. В руке он нес поднос с двумя чашками кофе.
– Ну, наконец-то, – ухмыльнулся Глеб. – Дождется он у меня чаевых, как же.
Официант подошел к столику и уже хотел поставить белые чашки с кофе на стол, но вдруг обо что-то споткнулся. Одна из чашек повалилась набок, и горячий ароматный напиток выплеснулся Глебу прямо на рукав пиджака.
– Ш-ш-ш! – зашипел Глеб и затряс рукой. – О, боги! Какого хрена ты делаешь, приятель!
– Простите, – пролепетал официант. – Я всё вытру.
– Да уйди ты! – Глеб оттолкнул официанта локтем и задрал промокший рукав пиджака и водолазки, чтобы оценить масштаб разрушений. На предплечье красовалось красное пятно ожога. Но не это заставило сердце Глеба сжаться от испуга и внезапного приступа тоски. Чуть выше пятна от ожога на предплечье красовались узкие белесые шрамики. Их было шесть.
– О, боги… – прошептал Глеб и медленно поднял взгляд на официанта.
Сверху на него смотрела безобразная рожа упыря. Упырь отшвырнул поднос и, выставив желтые когти, бросился на Глеба.
– Нет! – закричал Орлов – и проснулся.
Вокруг был полумрак, лишь чуть-чуть подсвеченный бледным светом, льющимся в крохотный квадрат окна под потолком. Плотно утоптанный земляной пол, покрытый полусгнившей соломой, по углам – светлая наледь, прямо перед глазами – железные прутья клетки.
До боли знакомый интерьер. Перед клеткой в земле – черная воронка, что-то вроде сточной ямы.
Руки Глеба были скованы, а от оков к железному кольцу в стене вела цепочка. Всё ещё сонно моргая глазами, Глеб машинально подергал цепочку, проверяя кольцо на прочность.