Бог бесконечно благ и свободен. Вручая Ему свободно свою волю, я, маленькая капля, становлюсь частью свободного Всего, то есть свободной. Падший ангел, в своём бунте против Бога утверждая свободу непослушания Творцу, попал в рабство у тьмы, зла, хаоса и смерти. Видимо, мироздание, задуманное как единение всех со всеми, не терпит любого разделения за исключением отделения света от тьмы. Тьма — это не месть Бога миру, это отсутствие Бога в мире, отсутствие Света, результат нашей злой воли. Выдернули вилку из штепселя, и свет погас, мир погрузился во тьму, зло, хаос и смерть, ибо единственным источником вечной жизни был Свет.
Подчиняясь церкви, священнику, я отдаю свою волю в руки Божий. В случае равнодушия, неправоты, отступления священника от Истины, он полностью несет ответственность за свою паству. В связи с этим на плечи церкви ложится неизмеримая вина за любой шаг в сторону. Грозные слова Божии звучат в «Откровении» Иоанна:
«Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чём не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп и наг». /От. 3, 16/ Эти слова опровергали мнение о непогрешимости церкви, но не о пользе послушания. Ибо если ты плывёшь на корабле простым матросом — драишь палубы, чистишь в трюме картошку — ты в послушании, а за курс корабля отвечает стоящий у руля капитан.
Но всё же Иоанна думала, что послушание касается скорее вопросов веры, символики, церковного устава, предания и дел житейских. Через десять лет придёт время, когда даже в церковных кругах не будет единства взглядов на те или иные события и придётся руководствоваться лишь компасом записанного в сердце Закона. Компаса совести.
Итак, цветы. У неё были две гряды прекрасных гладиолусов — луковицы презентовала Филиппу одна из его работающих на ВДНХ подружек. И с десяток кустов сортовых георгинов. К торговле Иоанна подготовилась основательно. Съездила на вокзал, где крутились цветочницы с вёдрами, понаблюдала, какие ёмкости удобнее, раздобыла три кило целлофана, посмотрела, как бабки зазывают покупателей, как переругиваются и бегают от милиции. Выяснила спрос и предложение, в какое время больше всего покупателей и т. д. Вот где ей пригодились журналистская и киношная практика! В застиранном дачном платье и босоножках, в надвинутой на лоб косынке она подъехала к вокзалу, выгрузила цветы и, развернув складной столик, принялась за дело. Машину оставила неподалёку, одела для конспирации тёмные очки. Нельзя сказать, чтобы она не волновалась, да и не всё сошло гладко.