— Нет, просто… может быть, я его знаю.
— Его знают только нецивилизованные твари и пожиратели падали. Он нечист.
— Согласен, но… почему ты сказал, что он убийца и вор?
— Потому что так и есть! — Навпавпэ сложил руки за спиной и стал подпрыгивать на цыпочках, как ребенок. — Он убил человека моего племени и украл у него солнце мужества. Другой человек из моего племени это видел. Мы его взяли. Взяли их всех. Все они виновны. Все, кроме моей принцессы. Ты знаешь, как я это узнал? Потому что она единственная пошла с нами добровольно.
— Солнце мужества? — Мэтью понял, что вождь говорит о золотой монете. — А что это такое?
— Это то, что дает дух воды. — Он перестал подпрыгивать. — Пойди посмотри на белую рыбу, если хочешь. Увидишь, знаешь ли ты его, и спросишь, какие преступления он совершил.
— Где я могу его найти?
— Вон там. — Навпавпэ показал влево от Мэтью. — Хижина стоит рядом с кучей дров. Сам увидишь.
— Куда он показывает, Мэтью? — спросила Рэйчел. — Он хочет, чтобы мы куда-то пошли?
Она начала подниматься.
— О нет, нет! — быстро сказал Навпавпэ. — Женщина не будет стоять передо мной в моей хижине.
— Рэйчел, пожалуйста, останься где сидишь. — Мэтью положил руку ей на плечо. — Очевидно, таковы правила у вождя. — Он повернулся к Навпавпэ: — Можно ли ей пойти со мной увидеть белую рыбу?
— Нет. В ту хижину женщинам нельзя. Ты иди и возвращайся.
— Я уйду ненадолго, — сказал Мэтью Рэйчел. — Тебе надо будет остаться здесь. Хорошо?
— Куда ты идешь? — Она схватила его за руку.
— Здесь есть другой белый пленник, и я хочу на него взглянуть. Это будет недолго. — Он сжал ей руку и улыбнулся ободряюще, хотя и напряженно.
Рэйчел кивнула и неохотно отпустила его.
— Да… еще одно, — обратился Мэтью к вождю. — Можно мне какую-нибудь одежду?
— Зачем? Тебе холодно в такой жаркий день, как сегодня?
— Не холодно. Просто неуютно, когда так много воздуха.
Он показал рукой на свои обнаженные гениталии.
— А, понимаю. Хорошо, я сделаю тебе подарок.
Навпавпэ снял с себя набедренную повязку и протянул Мэтью.
Мэтью надел ее, осторожно балансируя, поскольку мог действовать только одной рукой.
— Я скоро вернусь, — обещал он Рэйчел и вышел, пятясь, из хижины на яркое солнце.
Хижина и куча дров находились не дальше пятидесяти футов от резиденции вождя. Стайка стрекочущих улыбчивых детей прицепилась по дороге к тени Мэтью, и двое из них бегали вокруг, будто посмеиваясь над его медленной неловкой походкой. Однако увидев, куда он идет, тут же отпрянули и убежали.
Навпавпэ был прав, когда сказал, что Мэтью сам поймет.
Кровь измазала наружные стены странными узорами, по которым христианин сделал бы вывод о сатанинской природе индейцев. На запекшейся крови пировали мухи, они жужжали у входа, закрытого черной медвежьей шкурой.