— Надо устроиться на работу в какой-нибудь цирк. Лучше всего в цирк Мальдауса.
— Нет, — твёрдо сказал Винсент. Встал, подошёл к Николаю. — Такое спасение обесчестит род Адвиагов больше, чем казнь его главы. Отец меня проклянёт!
— Да я не предлагаю тебе идти в гладиаторы! Станешь уборщиком. Работа не ахти, статус ещё хуже, но зато будет комната в цирковой общаге, а это значит, что ты получаешь зелёную карточку, становишься законным жителем Маллиарвы. Ни возни с регистрацией, ни проверок на каждом углу. Прицепил карточку на куртку и ходи свободно почти по всему городу. Но самое главное, парни, что ни одна облава никогда не шерстит цирковые общаги. Поэтому и с фальшивым паспортом морочиться не надо, тем более, что это дорого и ненадёжно. А цирк — стопроцентная гарантия.
Авдей недоверчиво хмыкнул.
— Можешь у Михаила Семёновича спросить, — ответил Николай. — Уверен, он через цирковую общагу немало людей от охранки увёл.
Из-за плеча Николая вышел Гюнтер.
— Панимер наверняка успел стукануть патронатору, — сказал он. — Теперь на уши поднимут всех: и жандармерию, и полицию, и погранстражу, не говоря уже о Спецканцелярии. Но через пару месяцев хипеж утихнет, и тогда можно будет прикинуться обворованным туристом одной из центральных промышленных стран — Зеленохолмска, Хэймэя или Стиллфорта. Их посольства не придирчивы, и если правильно вести себя на собеседовании с консулом, то паспорт и билет на звездолёт выдадут в течение часа безо всяких дополнительных проверок. Имя, на которое нужно просить документы, подберём в туристическом архиве того же посольства. Защита там чисто символическая, я вскрою её за три минуты.
— Допустим, — проговорил Авдей. — Но с какой стати вы берётесь нам помогать?
— В элементарную людскую порядочность ты уже не веришь? — с вызовом спросил Гюнтер.
— Если кто бы то ни было препоручает мне собственную жизнь и жизни близких, то я обязан защищать их любым способом, в том числе и неверием в элементарную людскую порядочность.
— Спасать эти жизни ты тоже обязан любым способом, в том числе и верой в элементарную людскую порядочность!
Авдей опустил глаза.
— Ты хорошо умеешь говорить. Прямо как стабильник.
— Скажи ещё коллегианец! — оскорбился за побратима Николай.
— Агентурная подготовка у них превосходная, — заметил Авдей. — Даже центристам есть чему поучиться.
— Центристам, может быть, и есть чему поучиться у коллегианцев в агентурной работе, но порядочности там совершенно точно учиться не у кого!
— Всё, хватит дискуссий, — оборвал Гюнтер. — Авдей, я клянусь именем и звездой пресвятого, что буду помогать тебе всеми силами в любом твоём деле, не требуя вознаграждения и не прекословя ни в чём. Клянусь, что не открою ни одной твоей тайны ни на исповеди, ни на допросе, ни в разговоре. И пусть карой за нарушение клятвы будет небытие во тьме, в сумраке и на свету.