Эмиссар ошарашено смотрел на Авдея.
— И ты, зная всё это, прикрывал от нас Винсента Фенга даже под пыткой?
— Сын за отца не ответчик, — твёрдо сказал Авдей. — К тому же Винс мой друг и я дал слово ему помочь.
— Это не единственная причина. Есть что-то ещё.
— Есть, — кивнул Авдей. — Но коллегианцу этого не понять.
— И всё же…
Авдей посмотрел на эмиссара. Тот ответил прямым взглядом.
— Раньше я был музыкантом, — сказал Авдей. — Теперь стал никем и ничем. — В доказательство он показал изувеченную руку. — Винсент может стать замечательным врачом. Он может сбыться как настоящий людь, понимаешь? Я же навечно останусь не более, чем людским подобием. А потому бесчестно было бы допустить, чтобы ещё кто-то лишился своей истинной сути, превратился в пустое никчёмное существо.
— Винсента Фенга называли Избранником судьбы и пресвятого, — возразил эмиссар. — Избавителем для страждущих и Погибельником для зла.
— Избранность — удел раба. А рабов никто и никогда не считал людьми. Раб — это всегда только вещь, которую любой желающий использует по своей прихоти, а затем выбрасывает как мусор.
Эмиссар смотрел на Авдея.
— Если Избранный — всего лишь раб, то кто же тогда мы? Те, кто призван остановить его Пришествие? Тоже рабы?!
— А разве нет? Если Избранный — это не более чем бездумное и безвольное приложение к Пророчеству, чей удел рабски следовать его предписаниям, то братиане и коллегианцы — это приложение к Избранному, столь же безвольное и бездумное, как он сам.
— Вольно же тебе оскорблять того, кто стянут оковами, — зло сказал эмиссар. — Кто не может дать тебе в морду.
— Кандалы с тела я сниму, — сказал Авдей, — но оковы с души сможешь убрать только ты сам.
Авдей провернул отмычку в замке, и обручье раскрылось. Рука эмиссара бессильно свесилась вдоль тела, а он сам застонал от боли в затёкших мышцах.
— Пошевели рукой, — посоветовал Авдей. — Быстрее пройдёт.
— Больно! — пожаловался эмиссар.
— Иногда, чтобы избавиться от боли, надо пройти сквозь неё. Иначе болеть будет намного сильнее и дольше.
— Опять философствуешь?
— Нет, — с удивлением глянул на него Авдей. — Всего лишь говорю, как быстрее восстановить руку. — Авдей открыл второй замок.
Эмиссар рухнул на пол, сдавленно взвыл — болела, казалось, каждая косточка и жилочка.
— Ты шевелись, — слегка тряхнул его за плечо Авдей. — Иначе ещё больнее будет.
— Отстань!
Авдей подошёл к прикованному рядом с ним вопрошателю, стал открывать замок ручных кандалов.
— Почему ты нам помогаешь? — не понимал вопрошатель.
— В одиночку никому из нас отсюда не выбраться. А всем вместе есть шанс спастись.