Те из вампирцев, кто еще сохранил остатки разума, старались образумить остальных: они громко отдавали приказы построиться в шеренги, чтобы можно было отбить нападение пауков. Но в пещере царил невыразимый хаос, и все их попытки были тщетны. На этих вампирцев либо просто не обращали никакого внимания, либо сбивали с ног, если они оказывались у кого-то на пути.
В самом разгаре через дальний вход в пещеру ворвались Гром с двумя другими волками, громко лая, воя и рыча. Не думаю, чтобы вампиры решили задействовать волков; кажется, они принеслись сюда по собственной инициативе!
Завидев волков, некоторые из вампирцев повернулись и побежали к выходу наружу. Они больше не могли выносить всего этого и предпочитали погибнуть под палящими лучами солнца. Я хотел отойти и дать им убежать, но во мне неожиданно проснулся бойцовский дух. Казалось, адреналин заполнил каждую клеточку моего тела. Я решил задержать их здесь, если получится, чтобы они мучились вместе с остальными представителями своего отвратительного народа. Я жаждал одного: мести. Остальное не имело никакого значения.
Оглядевшись, я заметил копье, которое бросил один из стражников, убегая от пауков. Подобрав его, я сунул древко в трещину в полу, а острие направил в сторону вампирцев. Тот, что бежал впереди, заметил меня и попытался обогнуть копье, но остальные вампирцы толкнули его вперед. Он со всего размаха напоролся на копье, мне не пришлось пошевелить для этого даже пальцем.
Встав, я резко стряхнул его с копья и громко закричал на бежавших за ним вампирцев. Они, должно быть, решили, что у этого выхода их поджидает целый отряд злобных вампиров, а потому быстро развернулись и побежали обратно. Я победно засмеялся и бросился было за ними, собираясь убить еще парочку врагов. Но тут мой взгляд упал на того, который напоролся на копье. Я тут же остановился.
Вампирец был совсем еще молодой, его лицо только начало приобретать багровый оттенок. Он тихо хныкал, по щекам у него текли слезы. Не в силах удержаться, я сел на корточки рядом с ним.
— Мне… больно! — выдохнул он, прикрывая руками глубокую рану в животе.
Руки у него были все в крови, и я понимал, что ему уже ничем не помочь.
— Все будет хорошо, — соврал я. — Это зияющая рана. Скоро ты…
Но закончить я не успел. Он закашлялся, и изо рта у него хлынула кровь. Глаза его широко распахнулись, а потом закрылись. Вампирец застонал, затрясся и умер.
Я убил его.
Эта мысль ужаснула меня. Я еще никогда никого не убивал. Я очень хотел отомстить за Гэвнера, но только сейчас осознал весь ужас происходящего. Этот вампирец был мертв. Я отнял у него жизнь и никогда не смогу вернуть ее обратно.