От Гесера подпитываться я не рискнул — что-то подсказало: не стоит пока с ним тягаться. Ты можешь создать кокон, куда Гесеру не заглянуть без подготовки. Ты можешь таскать энергию у волшебницы, которая, вполне вероятно, станет Великой — это откровенное мальчишество и может пройти только один раз. Но ввязываться в открытую стычку с шефом Ночного Дозора — рановато тебе пока, Виталий Рогоза, Иной, Темный.
Скажи спасибо, что благополучно унес ноги. Я сказал «спасибо» и рухнул в сугроб с высоты нескольких метров. Вокруг было темно. Почти темно. Только луна над головой. А вокруг простирался лес.
Я находился на просеке, прямой, как проспект Ленина в Николаеве. Широкой, метров пятнадцать просеке. Слева — стена леса, справа — стена леса, а впереди, над серебрящейся полосой нетронутого снега, — луна. Почти полная.
Это было красиво, безумно красиво — лунная просека, ночь, снег… Я даже полюбовался бы вволю,
Но я начал мерзнуть.
Кое-как выбравшись из сугроба, я огляделся. Снег продолжал казаться нетронутым. Но где-то вдали я различил характерный перестук колес пригородной электрички.
М-да. Маг хренов. Повелитель темных порталов. Портал открыть — открыл. А куда ему замкнуться — не позаботился. И вот результат: один, в жалком свитере (в смысле — без куртки и шапки) в зимнем лесу.
Злясь на себя, я нащупал за пазухой продолговатое и твердое, решил пока кокон не снимать и побрел навстречу луне. По дивной снежной целине лунной просеки.
Очень скоро я понял, что идти по сугробам — удовольствие сомнительное. Пришлось забирать к лесу — я здраво рассудил, что у деревьев снега должно быть поменьше.
К моему собственному изумлению, я оказался прав на двести процентов. Во-первых, сугробов у кромки леса и впрямь не нашлось, да плюс, во-вторых, нашлась тропинка. В меру утоптанная. В тени я ее раньше просто не замечал.
Кто-то из древних сказал, что дороги всегда ведут к тем, кто их строил. Да и не оставалось у меня другого выхода. И я пошел по тропинке. Пошел, а потом побежал, чтобы согреться.
«Буду бежать, пока не устану, — подумал я. — А потом пойду в сумрак… греться».
Надеюсь, у меня хватит сил и на бег, и на сумрак.
Бежал я минут пятнадцать; ветра не было совершенно, поэтому я даже слегка разогрелся. Просека все тянулась и тянулась, снег все серебрился и серебрился. Здесь не мне, здесь уместнее было бы бежать какому-нибудь древнему витязю в куртке мехом наружу и с зачарованным мечом при поясе. И с верным прирученным волком в нескольких шагах впереди…
Едва я подумал о волке, откуда-то слева донесся лай. Собачий. Волки взлаивают иначе. Да и то не зимой.