– Зубы болят, – сказал Марвел и приложил руку к щеке. Потом быстро взял книги. – Мне, пожалуй, пора, – сказал он и начал как-то странно ерзать на скамейке, удаляясь от своего собеседника.
– Но вы же собирались рассказать мне про Невидимку, – запротестовал матрос.
Марвел остановился в нерешительности.
– Утка, – сказал Голос.
– Это утка, – повторил Марвел.
– Да ведь в газете написано… – возразил матрос.
– Просто утка, – сказал Марвел. – Я знаю, кто все это выдумал. Никакого нет Невидимки. Враки.
– Как же так? Ведь в газете…
– Все враки от начала и до конца, – решительно заявил Марвел.
Матрос встал с газетой в руках и выпучил глаза. Марвел судорожно оглядывался кругом.
– Постойте, – сказал матрос, медленно и раздельно. – Вы хотите сказать…
– Да, – сказал Марвел.
– Так какого же черта вы сидели и слушали, что я болтаю? Чего же вы молчали, когда я перед вами тут дурака валял? А?
Марвел надул щеки. Матрос вдруг побагровел и сжал кулаки.
– Я тут, может, десять минут сижу и размазываю эту историю, а ты, толстомордый болван, невежа ты этакий, не мог…
– Пожалуйста, перестаньте ругаться, – сказал Марвел…
– Ругаться! Погоди-ка…
– Идем! – сказал Голос.
Марвела вдруг приподняло, завертело, и он зашагал какой-то странной, дергающейся походкой.
– Убирайся, покуда цел, – сказал матрос.
– Это мне-то убираться? – сказал Марвел. Он отступал какой-то неровной, торопливой походкой, почти скачками. Потом что-то забормотал виноватым и вместе с тем обиженным тоном.
– Старый дурак, – сказал матрос; широко расставив ноги и подбоченясь, он глядел вслед удалявшемуся Марвелу. – Вот она, газета, тут все сказано. Я тебе покажу, пахал этакий! Меня не проведешь!
Марвел ответил что-то бессвязное; потом он скрылся за поворотом, а матрос все стоял посреди дороги, пока тележка мясника не заставила его отойти. Тогда он повернул к Порт-Стоу.
– Сколько дураков на свете! – проворчал он. – Видно, хотел подшутить надо мной. Вот осел! Да ведь это в газете напечатано…
Вскоре ему пришлось услышать еще об одном удивительном событии, которое произошло совсем рядом. Это было видение «пригоршни денег» (ни больше ни меньше), путешествовавшей без видимых посредников вдоль стены на углу Сент-Майклс-Лейн. Свидетелем этого поразительного зрелища в то самое утро оказался другой матрос. Он, конечно, попытался схватить деньги, по был тут же сшиблен с ног, а когда вскочил, деньги упорхнули, как бабочка. Наш матрос склонен был, по его собственным словам, многому поверить, но это было уж слишком. Впоследствии он, однако, изменил свое мнение.