Маршалл не шевелился, не желая пугать ее. Ее интуитивная сдержанность странным образом напомнила ему самого себя. Когда он находился в состоянии крайнего напряжения, он всегда пытался контролировать свои чувства. Наверное, решил он, с ней происходит то же самое. Что заставляет ее стоять так тихо? Может быть, она сердится? Нет, вдруг понял он. Это страх. И он устыдился этой мысли.
Он сделал несколько шагов и увидел, что она напряглась еще больше. Почему? Что-то подсказало ему, что он должен знать причину.
Она повернула голову, и ее взгляд безошибочно нашел его фигуру среди статуй.
— Вам известно, что Столетняя война на самом деле продолжалась сто шестнадцать лет? — спросила она, огорошив его своим вопросом.
— Должен признаться в своем невежестве, — ответил он и подошел к ней.
— Один из египетских фараонов правил дольше всех в истории. Вы это знали? Вторым по продолжительности правления был король Франции Людовик XIV, правивший с 1643 года по 1717-й. Это очень интересно, не так ли?
— Вы никогда не устаете учиться и узнавать что-то новое?
Отвечая ему, она смотрела не на него, а на стоящую перед ней статую.
— Этот вопрос мне задавали и раньше. И всегда точно таким же тоном. Будто знания — это нечто, что отмерено человеку лишь в ограниченной степени. Разве так плохо стремиться узнавать больше? — Она окинула его взглядом. — К несчастью, некоторые мои знания не имеют практического применения. Я могу лишь думать, что я это знаю. Например, что такое семь чудес света. Вы можете вообразить себе разговор между современными людьми, где была бы затронута эта тема?
Он улыбнулся, и она кивнула:
— Вот видите.
— И какие же это чудеса?
Она нахмурилась:
— Вы решили меня подразнить?
— Может быть, и мне хочется их узнать. — Его улыбка становилась все шире.
— Хорошо. — Она начала перечислять. — Первое — это египетские пирамиды в Гизе. Второе — висячие сады Семирамиды в Вавилоне. Третье — статуя Зевса в Олимпии, четвертое — Колосс Родосский. — Она взглянула на него. — Это огромная бронзовая статуя на острове Родос, воздвигнутая в честь бога солнца Гелиоса.
— Так. Это уже четыре, — сказал он, не переставая улыбаться.
— Пятое чудо света — храм Артемиды в Эфесе. Почему-то это мне всегда трудно вспомнить. Шестое — мавзолей в Галикарнасе, а седьмое — маяк в Александрии. — Она гордо вздернула голову, и ее губы растянулись в торжествующей улыбке.
Он зааплодировал ей, а она присела в глубоком реверансе.
— Если я каким-то образом позволил вам подумать, что осуждаю вашу любознательность, прошу меня извинить. У меня не было такого намерения. На самом деле я не могу не восхищаться этой чертой вашего характера, тем более что меня, как и вас, обвиняли в том же самом всю мою жизнь. Правда, в моем случае я не могу признать эти обвинения логичными, поскольку я, будучи графом Лорном, был еще и дипломатом, которому положено все знать.