Пыль взлетала клубами, стелилась у земли, снова оседала. На сапогах, итак не особо чистых, белесый налет смотрелся особенно раздражающе. Я успокаивал себя лишь тем, что страдаю не один. Пыль умудрялась быть везде: забиралась в нос, скрипела на зубах, оседала на лоснящейся шкуре жеребца и моих собственных волосах. Эльфийка, едущая рядом, прелестно чихала, позволяя с убийственной вежливостью через каждые полчаса предлагать ей серебрящийся от рун Хаоса платок. От которого она почему-то отказывалась… Эльф, едущий чуть в стороне, достал из сумки кусок ткани и повязал лицо до самых глаз. Я представил, что будет с моим лицом, в отличие от эльфийских физиономий быстро загорающим на солнце, не стал повторять за ним и просто глубже надвинул капюшон. Иногда у остроухого появляются вполне здравые мысли. Если вовремя разбудить.
Невозможно описать выражение светлого лика Мензориуса, когда он узнал, что пришел в себя лишь благодаря тому, что я накачал его своей силой. К счастью, до того он успел узнать причину своего беспамятства, а уж эльфы умеют оценивать нежить, и промолчал. Все-таки считал себя виновным в том, что группа вляпалась в проблемы. Расстроенный собственной ошибкой, он даже не спросил меня об орках. А может, остальные светлые просветили о том, что это мои наемники, а не приблудная шайка татей.
Росс поигрывал поводом, не отрывая взгляда от дороги. Солнце его беспокоило мало, парень не белокож, да и густая челка заслоняла глаза, но насекомые, вроде оводов, считавших его коня недостаточно нежным, периодически заставляли поминать ласковыми словами Империю. Очевидно, в светлых землях такие твари питаются нектаром… Ни меня, ни ушастых они не замечали из-за нашего происхождения. Лично я, правда, думаю, что эльфами они просто брезгуют, там же кусать нечего.
Куницу даже не пришлось развязывать. Когда я послал орков отпустить пленников, он сидел чуть в стороне, в тенечке, и с интересом прислушивался к нашему диалогу.
А диалог, скажем прямо, вышел некороткий. Сначала я опасался, что эльф начнет обычную песнь пленного героя, как они это любят. Но обошлось. То ли не захотел повторять за товарищем, то ли Мэйриалли постеснялся. На чудесное превращение юного эльфика в прекрасную деву почти не отреагировал, увлеченный моей персоной. Лестно.
Поговорили вполне цивилизованно. Дошли не далее демонстрации Стрелы Света – со стороны ушастого. И счастливых орочьих рож, когда в случае неблагоприятного исхода беседы им были обещаны свежие уши для засолки – с моей.
Разошлись мирно. Для подтверждения моих слов о Клятве, пришлось, правда, приводить в чувство Мензориуса, так как собрату беловолосый эльф верил больше, чем незнакомому человеческому парню.