– Я все понимаю, и уже согласился, темный, – моего имени почему-то никто из светлых не запоминает. Кто бы мог подумать, что у эльфов такая скверная избирательная память, – но у меня к тебе есть еще одно условие…
Правильно истолковав выражение моего лица, Аралинэль поправился:
– …Просьба. Пожалуйста, забери с собой ее.
Кого он имеет в виду, не стоило даже оглядываться. Поникшая после разговора с братом и целого вороха едких комментарий спутников (как же, целую дорогу их дурила! Самолюбие как пострадало!) Мэйриалли.
Я оглянулся на девушку. Та ответила несчастным взглядом. Серый лед, прозрачный, как горный хрусталь, тонкие линии бровей, невесомые пепельные волосы, ореолом обрамляющие личико…
Она ничуть не походила на Эрсену с ее тяжелыми темными волосами и глазами цвета сухого болотного мха. А главное, взгляд ее не нес обычной эльфийской надменности.
– Хорошо. Я согласен. Но за это ты будешь должен мне…, – стоит ли упускать шанс вытребовать что-нибудь у эльфа?!
– Душу, говоришь, готов был продать? – медленно повторил я, глядя на оживленно жестикулирующего Аралинэля. Главные вопросы прояснили, теперь Перворожденные болтали, точно старые кухарки. Мой светлый все не терял надежды отговорить собрата от продолжения пути, рассказывая жуткие байки и кося на меня глазом, как на главного злодея.
Тот подавился недосказанным словом и опасливо на меня посмотрел. У Росса, сидящего неподалеку, сквозь обычное безразличное выражение проявилось любопытство. Слава Хаосу, я начал подозревать, что этот парень не умеет проявлять эмоции. С начала пути мы с ним перекинулись от силы десятком слов, включая "тихой ночи" и "ясного рассвета".
– Ты это о чем?
Я невинно посмотрел на Мензориуса. У того сузились глаза.
– О, я так давно не ел, – слегка облизнуться, – одной пищей здесь не обойдешься, крови добровольно никто не даст, а тут такой случай – почти ненужная душа…
– Ты! – снова подскочил светлый. Замер с выпученными глазами, не в силах решить, броситься на меня или бежать прочь. Одержимость демоном – штука серьезная.
Я злобно расхохотался, но, внезапно прекратив, резко подался вперед, вытягивая скрюченную пятерню. Не в Аралинэля. Мензориус попытался увернуться, откинулся назад. Но отступить помешал травяной ком. Зацепившись каблуком, эльф нелепо взмахнул руками и полетел на землю. Забарахтался, пытаясь защищаться подбитыми железом каблуками. Я навис сверху, откровенно фальшиво завывая.
– Мензориус, – тихо произнес Аралинэль. Я мигом прекратил ржать. В одном тихом слове сосредоточилось столько силы, что сразу вспомнилось – во главе группы, направляющейся к темным, никогда не поставят зеленого неопытного эльфа. И то, что светлый до сих пор успешно прикидывался ровесником Мензориуса, ни о чем еще не говорит. Хотя нет, говорит. Не в мою пользу. Мензориус-то может ошибиться, он этого беловолосого видит первый раз в жизни, и просто был рад, что рядом появился кто-то одних с ним интересов и происхождения. А тот и не против поиграть с мальчишкой, ведь у эльфов дети считаются душой леса…