– Мэм, я не совсем вас понимаю. Отец Мариссы порядочный человек и настоящий джентльмен.
– Ролф был игроком, малышка. Он промотал три состояния. И сейчас проматывает четвертое, которое умудрился получить, женив своего сына на богатой наследнице. Бедная девочка, с таким-то свекром…
– Отец никогда не говорил мне этого, – сказала Эванджелина. – Конечно, вы ошибаетесь.
– Хочешь верь, хочешь нет. Но старый Ролф не заплатил герцогу Уильяму ни соверена из приданого девушки. Ни су. – Старуха засмеялась.
– О Боже… Это очень прискорбно, миссис Нидл.
– Еще как прискорбно. Насколько я знаю, он поступает так до сих пор. Я прислушивалась, но после смерти Мариссы о ее приданом не было сказано ни одного слова… А теперь скажи мне, малышка, что тебя тревожит.
Эванджелина молчала как камень.
– Ты такая же порывистая, как и она, но у тебя была совсем другая жизнь. Детка, твое спасение заключается в том, что твоя мать была англичанкой. Она научила тебя обуздывать свои желания. Ты горда, но гордость не мешает тебе видеть, что хорошо, а что нет. Да и твой отец был прекрасным человеком. Я помню его со дня свадьбы. У него был чудесный смех. Мне очень жаль, что он умер. Странно… Я этого не ожидала. Это слишком злая шутка.
– У него было больное сердце.
Миссис Нидл нахмурилась, отвернулась и уставилась в огонь.
Эванджелина не могла отвести глаз от ее лица.
– Откуда вы знаете мою мать? И как можете судить о моем характере? Вы не видели меня до сегодняшнего дня.
– Я давно живу на свете. Малышка, ты должна была понять, что я многое вижу и знаю людей. О твоей семье мне рассказывала ее светлость. А характер многих людей можно узнать по взгляду. Вы одна из таких людей, мадам.
Эванджелина облизала губы.
– Вы говорили, что у меня в глазах жар. Что это значит?
Рот старой леди растянулся от уха до уха.
– Что, любопытство заело? Я тебя не осуждаю. Это хорошо, когда у человека жар в глазах. Скоро ты в этом убедишься. Твоя жизнь только начинается. Я хочу одного – чтобы ты поделилась со мной своими тревогами. Ты ощущаешь страх и, как ни странно, чувство вины.
Эванджелина порывисто вскочила.
– Потому что мне не следовало приезжать сюда, вот почему! – воскликнула она и поставила чашку с блюдцем рядом с чашкой миссис Нидл. – Я не должна была приезжать в Чесли! Пожалуйста, никому не говорите об этом. Это пустяки. Забудьте, миссис Нидл. Я умоляю вас, забудьте о своих чувствах и о том, что увидели во мне.
– Я ничего никому не скажу. Кроме герцога. Его светлости я расскажу все. Он моя гордость, мой чудесный мальчик.
– В вас говорит любовь! Он несдержан, возмутителен и потешается над всеми подряд. – Девушка провела пальцами по волосам. – Я не ожидала, что он окажется таким.