Вася тем временем сбежал вниз и сдернул маски с двух валявшихся там молодцев в черном – они еще не пришли в сознание. Мы все спустились вслед за Васей. Обоих нападавших мы узнали тут же – это были охранники Валерия Павловича, выброшенные нами на помойку. Сбежавший третий был, естественно, из этой же команды.
– Что будем делать? – спросил Вася, глядя на меня.
Я пожала плечами.
– Да пусть тут валяются, – сказала Ольга Николаевна. – На помойку их сейчас тащить все равно некому.
– Я надеюсь, что хоть на этот раз им достаточно? – заметила Анна Николаевна. – Ишь ты, заявились с акцией мести. Теперь будут знать, как нападать на женщин!
Мы дружно отправились домой, причем Сережка, Иван Петрович и Вася напоследок пнули молодцев, и те промычали что-то неопределенное.
Войдя в свою комнату, я, движимая каким-то внутренним импульсом, подошла к окну. Джипа со странной дамой во дворе уже не было.
Потом, разместившись на кухне, я приняла эликсиру жизни вместе с Васей и Иваном Петровичем. Они сообщили мне, что за время моего отсутствия простучали печь в кухне, но пришли к выводу, что в ней никаких тайников нет. Кроме того, Вася успел расписать плитку.
На следующий день, с утра пораньше, Ольга Николаевна с Иваном Петровичем уехали на дачу художника Кости, чтобы встретиться там с художником Андреем.
3 июля, пятница
В девять вечера они еще не вернулись. Мы стали беспокоиться.
– Вася, сколько туда добираться? – спросила я.
Вася сообщил, что часа два на электричке, потом остановок шесть на автобусе и пройти пешком около километра.
Анна Николаевна сказала, что могли отменить электрички. Мы тут же позвонили в справочное железной дороги – все шли по расписанию. Может, не ходят автобусы? Но вполне можно было уехать на какой-то попутке. Ведь мы же договаривались, что младшая Ваучская и Иван Петрович обязательно вернутся сегодня.
Анна Николаевна непрерывно повторяла, что очень беспокоится за сестру и что она как чувствовала, что не надо Оленьку отпускать, но та упрямая, все равно поехала, хоть старшая сестра и была против. Я что-то не помнила, чтобы Анна Николаевна была против, но это сейчас уже не имело значения.
Вася заявил, что готов поехать за Ольгой Николаевной и Иваном Петровичем прямо сейчас. Мы заорали, что ему-то уж точно носа из квартиры высовывать не следует. Но делать что-то надо было.
Анна Николаевна вопросительно посмотрела на меня, не решаясь попросить, но и так было ясно, чего она хочет. Я взглянула на часы. Ехать уже было бессмысленно: обратно ведь не вернешься, не ночевать же на вокзале или в чистом поле.