Вдруг сбоку раздался какой-то звук, мелькнула огромная фигура, Беленький рванулся вперед, отталкивая участкового, прогремело несколько выстрелов, участковый ткнулся носом в стену, а от выстрела Костина огромный человек, взмахнув неправдоподобно длинными руками, с размаху грохнулся на пол. Зажгли какой-то свет, подошли поближе. Участковый стонал, зажимая окровавленное плечо. На полу лежал огромный мужик с перевязанным лицом. Он был мертв.
– Вот тебе и здрассте, – расстроенно сказал Костин.
– Ты что, не мог в ногу попасть? – закричал Беленький. – Ведь все концы обрубили, теперь хрен чего узнаем!
– А я нарочно, да? Темно тут, не видно ни фига. Что делать, теперь уж ничего не поправишь, считай, дело закрыто, ох и нагорит от начальства. А может, и проскочим!
Ровный шум мощного мотора «БМВ» убаюкивал, и Надежда задремала, прислонившись к Валиному надежному плечу. Ей даже начал сниться какой-то сон – унылый и невразумительный, как заседание секции научно-технического общества. Вдруг машину подбросило, и она проснулась. Они ехали уже не по шоссе, а по проселку; это чувствовалось, несмотря на прекрасную подвеску, машину кидало на ухабах. Проехали черный облетевший осинник, и по сторонам замелькали домики дачного поселка, большей частью – довольно скромные, одноэтажные, обшитые потемневшей от времени вагонкой. Попадались изредка и ровненькие кирпичные или каменные коттеджи – веяние времени, первые ласточки, залетевшие сюда из богатых пригородов и фешенебельных дачных поселков, двух– и даже трехэтажные дома с черепичными крышами, гаражами, просторными террасами. Надежда отметила про себя, что коттеджи наши богатые соотечественники строят уже не хуже, а, может, даже и лучше, чем на благословенном Западе, а вот красивого сада ей видеть у них как-то не доводилось – то ли мода еще среди них такая не распространилась, то ли садовников хороших у нас нет, хотя это вряд ли.
Поселок был по зимнему времени пуст, многие дома заколочены. Но вот они проехали поселок до конца, свернули на какую-то тропу, состоявшую уж совсем из одних ухабов, и наконец остановились перед скромным зеленым домиком.
– Вот и приехали, – сказал Павел, гостеприимно указывая на дом и участок. – Вот она, наша фазенда!
Присмотревшись к дому повнимательнее, он помрачнел.
– Похоже, у нас были гости.
Действительно, одно из окон было разбито, а входная дверь выломана и полупритворена. Павел что-то пробурчал себе под нос и зачем-то объехал дом, поставив машину так, чтобы ее не было видно с дороги.
Они вышли из машины. Надежда растерла затекшую в дороге поясницу и следом за Павлом через выломанную дверь вошла в дом. Внутри творилось черт знает что: вещи из шкафов вывалены на пол, все коробки и ящики перевернуты вверх дном, матрацы сброшены с кроватей.