Выходит, они действительно за мной следили. Я подозревал что-то подобное с самого начала. Вселенная неудачников подарила мне достаточно времени, чтобы продумать несколько версий происходящего.
— Вам было любопытно, что я буду делать, оказавшись в «свободном полете», или же вас больше интересовало, кто и что захочет сделать со мной?
— Нам все было интересно, — сказал Визерс — Я не исключал вообще ни одного варианта. Главное было — сделать так, чтобы не только ты, но и все остальные, кто мог тобою заинтересоваться, поверили в твой побег. В то, что СБА больше не имеет к тебе никакого отношения.
— И ради этого вы даже нанесли орбитальный удар по собственному городу? — спросил я. — Или это у вас спецэффекты такие?
— Этот город давно заслужил, чтобы в него пальнули с боевого спутника, — сказал Визерс — Успокойся, бомбардировка была настоящая, но мы устроили ее не ради тебя. Это был гениальный план, разработанный в недрах идеологического отдела. Четыре выстрела накрыли здание, где проводила свои собрания оппозиционная партия, по чистой случайности, разумеется, и теперь обсуждения законопроектов в Генеральной Ассамблее проходят куда спокойнее. Остальная пальба была нужна для нагнетания атмосферы хаоса, которой мы и воспользовались.
— И много оппозиционных лидеров погибло?
— Двое. Но они были самые горластые.
— Вот за это я и люблю демократию, — сказал я. — И никакой тирании, никакого кровавого террора, никаких зловещих подвалов, пистолетов на столе и яркого света в лицо.
— Сейчас неподходящее время для демократии.
— А оно когда-нибудь было подходящим? — поинтересовался я. — Она у вас хоть когда-нибудь была, эта демократия, в вашем самом демократическом из всех альянсов?
— У тебя все равно права голоса нет, — заметил Визерс — Ты — социк и дезертир. По законам военного времени тебя вообще расстрелять можно.
— Но ты здесь не для этого, генерал. Не так ли?
— Ты удивишься, но я здесь вообще не из-за тебя, — сказал Визерс.
— Я уже удивился, — подтвердил я. Не мог же Визерс прибыть на станцию из-за ситуации с кленнонским кораблем, который вот-вот свалится нам на голову. Это было бы слишком быстро даже для генерала СБА, если, конечно, не его сотрудники организовали поломку прыжкового двигателя на имперском корабле. — Тогда кому же я обязан счастьем снова лицезреть тебя, генерал?
Вместо ответа Визерс достал из кармана портативный компьютер, нажал несколько кнопок, и в воздухе появилось голографическое изображение чьей-то головы. Фотографическая память подсказала, что я этой головы никогда раньше не видел, ни отдельно от тела, ни вместе с ним.