— Пакгауз, — негромко сказал Ланге, перехватив взгляд товарища. — Военные грузы.
Аскер кивнул. Он узнал и стены темно-красного кирпича, и забранные массивной решёткой окна, и тяжёлые металлические двери на роликах. Ланге был точен в своих описаниях города.
Слева, тоже по кривой, расположились три жилых дома с остатками плюща на стенах. Один из них — узкий, высокий, с узорчатыми окнами и замысловатыми балкончиками — устремлён в небо длинный шпиль, плоский и иззубренный, как таран пилы-рыбы.
Здания охватывали площадь полукольцом. Там, где кольцо обрывалось, начиналась магистраль.
— Марианненштрассе? — спросил Аскер.
Ланге не успел ответить. Подошла женщина с саквояжем.
— Простите, — обратилась она к Аскеру, — как попасть на Гроссаллее?
— Пожалуйста, — поспешил с ответом Ланге. — Вот подходит трамвай. Это тот, что вам нужен. Четвёртая остановка, и вы в центре. Там начинается нужная вам улица.
Женщина поблагодарила и направилась к трамваю.
Аскер оценил действия спутника. Да, видимо, он не ошибся в Герберте. Держится хорошо, спокоен, собран.
— И нам на этот трамвай, — сказал Ланге.
Они вошли в вагон. Народу было немного — женщина, что подходила к ним на площади, старик со свёрнутым пёстрым пледом, несколько других пассажиров. Кондуктор, девушка в тёмных узких брюках, раздала билеты и устроилась у окна, раскрыв газету. Аскер прочитал название: «Остбургер цейтунг». Интересно, что там пишут. Текста он не мог разглядеть. Единственное, что ему было видно, это большая фотография: улыбающаяся физиономия в стальном шлеме, автомат в обнажённых по локоть руках. Фоном служили строения, охваченные языками пламени.
Аскер перевёл взгляд на улицу, по которой бежал трамвай. Тротуары были пустынны. Редкие прохожие, надвинув шляпы и капюшоны, торопливо пересекали мостовую: начинался дождь. Старуха в дождевике силилась поднять железным крючком гофрированную штору магазина. Чуть дальше начинались развалины. Они занимали целый квартал. В пустые окна была видна часть бетонного перекрытия, повисшего на прутьях арматуры. Мимо развалин прошагал патруль — унтер и двое рядовых с карабинами.
Аскер вздохнул и отвернулся. Из головы не выходил разговор с патрульным, встреченным ночью у вокзала.
Трамвай доехал до конца Марианненштрассе, свернул и оказался на окраине. Слева, вдали, катила свои волны Эльба. Впереди виднелись металлические кружева большого железнодорожного моста. Справа, на невысоком холме у кладбища, двумя рядами тянулись тополя.
Они были у цели. Где же домик сторожа? Ага, вот он, тотчас за оградой. Стен не видно, но ясно различима кровля волнистого железа.