Разведчики встретились взглядами.
— Он, — сказал Ланге.
Трамвай описал круг и остановился.
— Пошли. — Аскер подхватил ранец.
По неширокому шоссе, выложенному камнем, они поднялись на возвышенность. Вокруг не было ни души. Вдали чуть погромыхивал шедший обратным рейсом трамвай. Сторожка была совсем рядом. Из низкой трубы вился едва заметный дымок.
— Дома, — сказал Ланге.
— Можно идти. — Аскер усмехнулся: — С богом.
Попытался улыбнуться и Ланге. Улыбки не получилось.
— Спокойнее. — Аскер взял его под руку.
Вот и сторожка. Они поднялись по нескольким ступеням крыльца. Ланге коснулся подковки, висевшей на проволоке у двери. Где-то в глубине дома тоненько звякнуло. Послышались шаги. Дверь отворилась. На пороге стояла девушка в комбинезоне и грубых ботинках с квадратными носами.
Старый сторож жил один, родных в городе не имел. Кто же эта девушка?…
— Здравствуйте, — сказал Аскер. — А где дядюшка Лотар?
Девушка всплеснула руками.
— Бог мой, вы его племянник?
— Смотри какая хитрая, — улыбнулся Аскер, — сразу хочет все узнать.
— Племянник! — настаивала девушка.
— Да вы говорите толком: где же дядюшка?
— Я и отвечаю: поехал к вам. То есть к Гансу. Тот выписался из госпиталя, получил месяц отпуска на поправку. Дядюшка Лотар хотел было сразу и отправиться в Гамбург, но тут пришла телеграмма. Ганс написал, что выезжает сюда на денёк и заберёт его с собой. Вот он и ждал. А вчера заходит к нам, мы живём на хуторе, по ту сторону кладбища. «Эмма, говорит, этот бездельник запаздывает. А меня отпустили только на три недели. Так что еду. А ты посиди у меня, погляди за домом. Если Ганс явится, гони его обратно в Гамбург. Я там его буду ждать».
— Вот так и бывает, — сказал Аскер, адресуясь к Ланге. — Жаль, что не застали. Что же делать? Пошли.
— А что передать дядюшке Лотару?
Аскер усмехнулся, погрозил девушке пальцем.
— А может, мы сделаем ему сюрприз? Возьмём да и заявимся прямо в Гамбург!
— Ну, как знаете. — Девушка стрельнула глазами на стройного капрала. — Зашли бы, отдохнули…
— Спасибо. — Аскер дружески помахал ей рукой.
Девушка долго стояла на крыльце, провожая их взглядом.
Некоторое время они шли молча. Прекратившийся было дождь вновь заморосил, мелкий, холодный. Он будто висел в воздухе, покрывая крохотными капельками лицо, руки, одежду. Остановились, надели шинели. Когда Аскер вновь поднял свой ранец, тот показался гораздо тяжелее…
Ланге шёл молча.
Аскер сказал:
— Сейчас будем звонить на завод, Шталекеру. Разговаривать с ним не надо — только убедимся, что он там. Потом решим, как быть.
— Понимаю. — Ланге помедлил, поднял глаза на Аскера. — Я немного волнуюсь… Что-то у нас не так пошло. Сразу не так. И солдат у вокзала, и старый Фиш… Угораздило же его. Ведь годами не трогался с места!