Страх?
– Доктор Такину собирается рассказать вам то, что он только что сообщил нам.
Викерс откинулся а спинку стула, Такину посмотрел на Кеттрика:
– Вы не возражаете, если я буду говорить на родном языке?
– Нисколько, – сказал Кеттрик.
Страх?
– Ладно, – продолжал Такину. – Так будет быстрее.
Усталым голосом, будто он повторял одни и те слова, пока сам не возненавидел их, доктор продолжил:
– Наши приборы уловили и зарегистрировали изменения на одной их звезд, за пределами Хайдаса – это маленькое периферийное солнце, не имеющее в своей системе обитаемых планет. Это был регулярный беглый осмотр неба, и новые показания были обнаружены только, когда компьютеры заметили несоответствие гамма излучения в этой части просмотра. Мы нашли источник излучения и провели очень подробное исследование. Очень тщательное, мистер Кеттрик, очень детальное. Эта маленькая планета внезапно стала смертельно опасной.
Такину помолчал, нахмурившись, и тут заговорил Секма.
– То, что он старается изложить обывательским языком, Джонни, объясняет то, как за одну ночь звезда смогла превратиться в источник страшной опасности. Как могут измениться солнечные процессы, как цикл искажается под каким-то вмешательством и нарушением химического баланса, так что при этом гамма-излечение увеличивается до такого уровня, когда гибнет все живое на планетах этой звезды – если она имеет обитаемых спутников. Не думаю, что здесь нужно вдаваться в физические подробности, Такину. Наверно, Джонни будет просто достаточно знать, что это случилось.
– Это не так-то сложно понять, – ответил Такину. – Это, выражаясь вашими словами, наглядный реальный и неоспоримый факт. Что будет значительно труднее воспринять из наших рассуждений – это то, что было причиной данной данного факта.
Его загнанный взгляд задержался на Кеттрике, у которого уже не оставалось сомнений по этому поводу. Действительно страх.
– Я не полагаюсь только на свое собственное мнение. Я советовался со своим старым другом и уважаемым коллегой доктором Смитом из вашей Лунной обсерватории. – Такину жестом показал на Смита и сказа по-французски:
– Ваша очередь.
Смит начал:
– Я провел собственные наблюдения. Наши приборы зафиксировали те же искажения. Мои выводы полностью совпадают с выводами доктора Такину.
Последовала минута абсолютной тишины в библиотеке. Хотя не такой уж тишины, потому что напряженные нервы Кеттрика улавливали шелест ткани и шепот дыханий, да непрерывный громкий хруст горящего дерева в камине. Затем Смит нарушил тишину, в его голосе не было драматизма: