Когда же он мягко спросил ее:
- У тебя есть какие-то серьезные возражения против замужества? Я не думаю, что ты собираешься уйти в монастырь. Мартин говорил, что парни увивались за тобой с шестнадцати лет, - она только закрыла глаза, скрипнула зубами и так сильно сжала блюдце, что чашка издала дребезжащий звук.
- Ну, и что? - выдавила она, подняв ресницы и бросив на него воинственный взгляд.
С, какой стати вздумалось ее дяде рассказывать этому негодяю всю историю ее жизни в их семье? Да, у нее было довольно много ухажеров, но никогда ничего серьезного. Она была слишком занята поиском своего места под солнцем, своим самоутверждением, чтобы у нее оставалось время на постоянные привязанности. Но тут одна мысль ужаснула ее своим скрытым смыслом: возможно, ее чувства так и не проснулись, остались нетронутыми из-за того, что ей ни разу не встретился настоящий мужчина, например, такой, как Адам Тюдор.
Она вздрогнула, а он подсыпал ей соль на рану.
- Итак, ты не принимала обета безбрачия, и я тоже. И, как я тебе уже сказал, мне давно пора жениться. А поскольку ты не в состоянии отказать мне, то, пожалуй, самое время строить планы.
Он включил газовый камин, имитирующий настоящий, и, присев на решетку у экрана, спиной к нему, стал не спеша потягивать кофе.
Селина отставила свою чашку, чтобы не поддаться соблазну плеснуть ее горячее содержимое ему в лицо. Она быстро встала, обжигая его взглядом своих разгневанных глаз:
- Я ухожу. Не хочешь говорить откровенно - что ж, остальное я не хочу слушать!
Но ее остановил его нежный вкрадчивый голос:
- А как насчет полутора миллионов фунтов стерлингов? От них ты можешь отмахнуться также легко? - Повернувшись, она встретилась с его холодным напряженным взглядом и признала, что давно ей было так не по себе.
Но он не должен этого знать. Не должен знать, что от страха у нее пробежали по спине мурашки. И она произнесла еле слышным голосом, заглушаемым ударами ее собственного сердца:
- Я не понимаю, о чем ты говоришь...
- Нет, понимаешь! - Он криво усмехнулся. - Ты лжешь.
В отчаянии Селина вглядывалась в холодную зеленую глубину его глаз, но не нашла там ничего, кроме презрения, которое разожгло ее гнев. Она до боли закусила нижнюю губу. Что толку кричать: это ни к чему хорошему не приведет, а только еще глубже затянет в трясину их непонятных отношений!
Глубоко втянув воздух в легкие, она повторила:
- Я не понимаю, что ты имеешь в виду. И я не лгу.
- Или лжешь только тогда, когда это тебе выгодно. - Он поставил чашку на камин и направился к ней, заставив ее сердце сперва остановиться, а потом бешено забиться. - Ты солгала мне о Мартине. Почему я должен верить тому, что ты сейчас говоришь?