— Твоя очередь, — говорит старик.
Мальчик словно не слышит его слов, по крайней мере, его реакция не заметна до того момента, когда он вдруг срывается с места и нападает, почти мгновенно оказываясь в другой точке пространства. Его учитель успевает уклониться, и мальчишка, пролетая цель, падает, клубочком перекатывается по пыли и встает, как ни в чем не бывало, чтобы броситься снова. Ему очень хочется застать учителя врасплох, потому что никакая похвала не будет лучше собственного осознания достигнутого результата. Пока ему это не удавалось.
Учитель снова отклоняется, но теперь мальчишке приходится и самому, неосторожно раскрывшись, уходить от встречного выпада. Это почти получилось, но в последний момент ученик, неловко поставив ногу, оступился и упал. И снова клубочком в сторону, подальше от противника…
— Неплохо, неплохо, — улыбается Учитель, и заметно, что он действительно доволен, но мальчишка не видит причин для подобной похвалы и снова сосредоточенно выбирает момент для следующей атаки…
— Учитель обучал императора совсем не школьным наукам, хотя правителю тогда лет было столько, сколько и простому школьнику. Учитель знал многие тайны, которые редко открываются людям: и об устройстве мира, и о человеческой душе, о принципах управления и влияния на людей. Он передавал эти знания своим ученикам. Не всем, наверное…
Он замолчал, в который раз за последнее время пытаясь понять, а чему же обучал Учитель его самого, потому что Ярат помнил только уроки по самым что ни на есть общеобразовательным предметам, разве что изучали они науки глубже, чем в обычной школе. И еще другие уроки, что проходили на площадке в яблоневом саду, а после переезда в большой город — в просторном зале на первом этаже городского дома Учителя. Эти занятия должны были помочь ему не только выжить, но и сохранить свободу, однако, как Ярат успел убедиться на собственной шкуре, даже он мало что может противопоставить вооруженным арбалетами людям на открытой местности. Учитель… тоже, наверное, не мог, а иначе как удалось его не только арестовать, но и удержать в сырой темнице долгих три дня, а потом лишить жизни?
Инга с заметным нетерпением ожидала продолжения рассказа, хотя Ярат справедливо не считал себя хорошим рассказчиком. Но девушка впервые проявляла подобный интерес к чему-либо с того страшного утра, от которого ее сейчас отделяло всего-то около полутора суток да с тридцатник пройденных верст. Лес, небольшой в поперечном переходе, до сих пор не закончился потому, что путники шли вдоль. В непогоду не хотелось выходить из-под защиты лесной кроны, да и после произошедшего в окрестных поселениях, наверняка, навели шороху имперские служаки, и человеку с разными глазами опасно появляться на их улицах.