— Что вы ещё здесь делаете? — вбежавший в наш тёмный закуток пухленький карлик выглядел одновременно и встревоженным, и рассеянным. Он схватил Тёрма за руку и попытался потащить вперёд, и тут же повернул ко мне разгневанное лицо, — чего сидишь? Мне одному его не дотащить, помогай, живо.
Я вскочила со скамьи так резко, что почувствовала, как она пошатнулась или это меня повело в сторону?
— Живее, — визгливый, противный голос… Карлик и есть названный брат Тёрма? — Живее!
Я наклонилась и попробовала оторвать полковника от пола. К несчастью, он сам и надетые на тело боевые доспехи были слишком тяжелы для моих ослабевших мышц. Я опустилась на колени и начала расстегивать стягивающие доспехи ремни.
— Нет времени. У нас его почти не осталось, — строгий окрик заставил меня отпустить очередную лямку. — Он умирает, — уже тише повторил карлик.
Да я и сама видела это. Этот дурак, вместо того, чтобы болтать тут со мной, мог бы дойти до купальной комнаты. Я, стиснув зубы, поднялась на ноги.
— Быстрее, — вновь крикнул карлик, и только тут до меня дошло, что не всё еще потеряно, что Тёрма ещё можно спасти. Собственное бессилие, отчаяние, злость и ненависть я постаралась превратить в силу и с трудом, едва переставляя дрожащие от натуги ноги, двинулась вперёд, таща за собой безвольное тело умирающего друга.
— Сюда, — карлик указал рукой на распахнутую настежь дверь.
Сразу же за порогом я увидела уходящие вниз ступени, но даже и не подумала замедлить шага. Мне было не до неудобств причиняемых полковнику, я боялась лишь, что, остановившись, не смогу двигаться дальше, что нам может не хватить какой-нибудь несчастной секунды…
Большая лохань стояла посреди комнаты, налитая в ней жидкость янтарно отсвечивала, наполняя комнату отблеском солнечного света.
— Живее, — в который раз поторопил меня карлик, будто бы это не я пыхтела с ним рядом, изо всех сил упираясь в каменные плиты пола.
Осталось совсем немного.
Но дотащить Тёрма — еще не значило спасти его, теперь камерлинца надо было поместить в лохань с противоядием. Приподнять, оторвать от пола… Я снова кинулась развязывать ремешки.
— Поднимай так, в одежде.
Карлик, подхватив Тёрма под мышки, поднатужился, его лицо и без того красное, стало почти багровым, и тело полковника медленно стало отрываться от пола. Я кинулась на помощь. Кое-как нам удалось приподнять над краем лохани плечи умирающего, а затем буквально опрокинуть-перевернуть Термареля вовнутрь посудины. Янтарная жидкость с плеском полетела в разные стороны. Я никак не могла угомонить бешено колотившееся в груди сердце, а хозяин дома, сев в позе лотоса подле ванны, уже зачерпывал деревянной миской и лил на голову камерлинца маслянистый сок актерикса. Брызги драгоценной жидкости летели во все стороны, но он не обращал на это совершенно никакого внимания, а я стояла и плакала, хотя уже давно думала, что в моей душе не осталось слез.