— Нападают, чтобы защищаться? Это что-то новенькое, — гном, хмыкнув, скривил скептическую рожу и покачал головой.
— Да, именно так, и поверьте, у них есть для этого существенная причина.
— Откуда ты всё это знаешь? — полковник снова отвернулся, уставившись на дорогу.
— Я говорила с жабером.
— Ты говорила с этой тупой, уродливой лягушкой? — Тёрм побагровел от возмущения.
— Эта тупая, уродливая лягушка, — я была возмущена словами камерлинца не меньше, — знает звездную математику и цитирует наших поэтов лучше некоторых аристократов, наизусть помнит древние летописи и прочее. К тому же, если и нападает, то убивает сразу, а не мучает в пыточных подвалах, как это делают «цивилизованные» люди!
— Прости, Авель, я не хотел тебя обидеть.
— Ты обижаешь не меня, ты обижаешь ни в чем не виноватых жаберов!
— Авель, прости меня ещё раз, мне просто тяжело отделаться от мысли, что сталось бы с тобой не подоспей мы тогда вовремя.
— Ни-че-го, — проговорила я по слогам, — ничего бы со мной не случилось, меня бы отпустили. Поверь, Тёрм, жаберы — неплохие ребята, просто им не повезло больше, чем нам…
На этом наш разговор неожиданно прервался, ввиду появления новоявленных разбойников.
То, что они всё же на это отважатся, я не ожидала, ну, никак. Но братья поджидали нас на очередном повороте, перегородив дорогу повозкой и вооружившись огромными, похоже только что выломанными дубинами. У того, что помладше, в руке ещё посвёркивал небольшой плотницкий топорик.
— Тпру, — Клась бросился к нашим лошадям и схватив за уздечки, остановил. Старший, пока ещё не подходя близко, грозился дубиной.
— А ну-кась вы слазьте с телеги! — приказал младший, обвязывая, нарочно отпущенными Тёрмом вожжами ствол ближайшего дерева.
— С чего это нам слазить-то? — начала была гномиха, но Тёрм сердито посмотрел на неё, и она умолкла.
Мы покорно слезли с телеги. Тёрм бросил на землю хлыст и теперь внимательно поглядывал по сторонам. Ни я, ни он не были уверены, что проигрывающий деньги крестьянин — не специально нацепленная маска. Вдруг оба братика давние и успешные грабители? Поэтому спешить и раскрывать свои карты пока не стоило. У братьев могли быть и сидящие по кустам сообщники.
— Лехайн, ну-кась посторожи, а я покуда осмотрю их пожитки, — скомандовал младшенький и, настороженно зыркая по сторонам, направился к нашей телеге. Когда он приблизился, я окончательно убедилась, что к бывалым разбойникам он себя причислить не мог. Ещё бы, если бы я захотела, то могла бы свернуть ему голову в один миг, как курёнку. А он, не подозревая о грозящей ему опасности, важно прошествовал мимо нас, по пути пнув под колено запнувшегося ногами о земляной бугорок — где он только его нашёл? — упавшего и тут же заревевшего Ластика, и оттолкнув плечом Тёрма. Он ничего не боялся: два здоровенных мужика против измождённого худого лавочника с женой и маленькими детьми… Он был уверен в своём превосходстве.