Сургутский лежал в дальнем углу. Увидев вошедших, он не удивился, словно ждал, когда к нему наконец придут. В палате, кроме него, находился еще один больной.
Решетилов подошел ближе. Дронго встал рядом с ним.
– Бегаем по больницам, – недовольно заметил генерал. И, наклонившись к больному, громко сказал: – Здравствуйте, Николай Федорович.
– Здравствуйте, – неожиданно ясным и достаточно уверенным голосом ответил Сургутский.
– У нас к вам дело, – гораздо тише объявил Решетилов. Видимо, он решил допрос второго свидетеля провести сам.
– Кто вы такие? – поинтересовался профессор.
– Я генерал Федеральной службы безопасности, – ответил Юрий Васильевич, – моя фамилия Решетилов.
Сосед Сургутского испуганно выглянул из-под одеяла. Очевидно, должность и место работы Решетилова производили на него впечатление.
– Вы приехали сюда из-за сына? – неожиданно спросил профессор.
Решетилов и Дронго переглянулись.
– Нет, – ответил генерал, – мы хотим поговорить с вами. Извините, что вынуждены беспокоить вас в таком состоянии.
За дверью послышался шум. Очевидно, лечащий врач хотел войти в палату и помешать допросу, но стоящие в дверях офицеры ФСБ не пустили его в комнату.
– Мы хотим побеседовать с вами насчет вашего бывшего ученика. – Решетилов заговорил громко и четко, выделяя каждое слово. – Вы знаете Адабашева Роберта Надировича?
– Конечно, – ответил Сургутский и тяжело вздохнул. – Значит, вы пришли сюда за этим…
– Мы пришли узнать, почему вы ему позвонили и попросили о помощи, – объяснил генерал. – Вы сказали Адабашеву, что нужно помочь студентам-иностранцам, найти для них лабораторию. Вы знаете этих людей? Вы их видели?
Сургутский молчал.
– Вы меня слышите? – встревожился генерал, наклоняясь к больному.
– Конечно, не знаю. Но не нужно так громко, – попросил профессор. – Вы, наверное, и сами догадываетесь, что я никого из них не мог знать. Меня попросили позвонить, я и позвонил моему бывшему ученику. А через несколько недель Адабашев появился у меня. Он, кстати, очень плохо выглядел. И рассказал мне, что лабораторию использовали в каких-то непонятных целях. Мне, конечно, было неприятно. У нас состоялся очень сложный разговор. И в результате я попал в больницу. А где он сейчас?
– Тоже в больнице. Абадашев получил очень сильную дозу облучения.
– Я так и думал. Значит, они действительно использовали лабораторию для какого-то непроверенного эксперимента. Какое безобразие! Нужно запрещать такие опыты.
Решетилов глянул на Дронго. Кажется, профессор не собирался издеваться над ними.
– Вы думаете, там проводили опыты? – переспросил генерал.