— Исчезла на глазах, — с удивлением протянула я.
Марина, видя, что разговор свернул в нужном направлении, кивнула с заметным облегчением.
— Просто детектив! — поразилась я.
Девочка опять кивнула, не замечая подвоха.
— Видите, — не без вызова проговорила Нина Сергеевна, — Ребенок рассказал все, что знает.
— Разве? — холодно удивилась я, подошла к столу и села напротив девочки, — Знаешь, что, Марина Чуйко? Врешь ты все.
Нина Сергеевна схватилась за сердце. Наверное, решила, что на самом деле я работаю в гестапо. Марина же подняла на меня глаза, полные ужаса.
— Чего ты боишься? — спросила я, — Что ругать будут? Куда вы на самом деле пошли после музыкальной школы?
Марина прерывисто вдохнула полную грудь воздуха.
— Вдоль железки в другую сторону. К лесу, — выдавила она, — Там водокачка и старые деревянные дома, которые выселили. В огородах щавель растет. Мы его часто там рвем.
— Мариночка! — тихо ахнула завуч.
Ну, надо же какой культурный шок! Можно подумать, детишки ангелочки все до одного, а сама она в детстве ходила по струночке.
— Вам туда запрещают ходить, поэтому вы договорились соврать про зоомагазин? — догадалась я.
Марина потупилась и закивала, грустно, но уже без былого напряжения.
— Нам и так бы влетело, если бы узнали, а тут еще и Наташка пропала, — печально проговорила она, — Мы испугались.
— Деточка, — Нина Сергеевна сокрушенно покачала головой, показывая, как Марина ее разочаровала своим поведением.
Я наградила ее свирепым взглядом: не лезь, мол.
— Бывает, — утешительно бросила я Марине, — Так на самом деле вы видели, куда пошла Наташа? Хотя бы в какую сторону?
Марина опять набрала полную грудь воздуха и замолчала на какое-то время.
— Марина? — требовательно проговорила завуч, демонстрируя, что и она бывалый «эсесовец».
— В лес, — севшим голосом проговорила Марина, — За водокачку.
Признание потрясло Нину Сергеевну, она захлебнулась словами, рванулась со стула, потом села обратно. Меня вдруг насквозь прошило знакомое противное ощущение: за мной следят. Я вздрогнула и поправила проклятые очки, отгоняя это чувство. В кабинете нас было только трое, но ощущение непонятного присутствия давило, не отпускало.
— Ну, у меня все, — я встала с кресла, — Нина Сергеевна, спасибо, что пошли навстречу. Марина, всего доброго.
— А с остальными вы тоже будете говорить? — тихо промолвила Марина.
Открыв правду, она выглядела пристыженной, но ей явно полегчало.
— Хочешь, чтобы и им было стыдно? — усмехнулась я, — Там посмотрим.
Я вышла в коридор. Тишина в нем сгустилась, так, что ее уже можно было пощупать. Это могло означать только одно: грядет конец занятий. Я представила, что сейчас здесь начнется, и ускорила шаг. Почти бегом добралась до лестницы.