Но цветы у Леры были с собой – крупные солнечно-белые ромашки.
– Представляешь, бабушка у метро продавала. Единственный букетик. За пять рублей. И никто не покупал. А уже жарко. Мне так жалко ее стало, что я купила. Пойдем, я атлантам подарю.
Лера, будто не замечая его реакции, просунула руку ему под локоть, и они отправились вручать цветы каким-то атлантам – не про них ли сто лет назад он орал песню под гитару в стройотряде?
– Лера, а хочешь, я угадаю, кто ты?
– Ни за что не угадаешь!
– Ты актриса, – Валерий сказал уверенно, без вопросительного знака в конце и увидел, как посерьезнело ее лицо. – Я угадал?
– Н-нет. То есть не совсем. – Лера остановилась, выдернула у него из-под локтя руку. Кажется, ей не понравилось, что он угадал. – А почему ты так подумал?
– Ты разная. В поезде была одна, вчера другая, а сегодня третья. Как будто вас трое. И еще ты умеешь выстраивать декорации, я понял, почему ты не хотела, чтобы я за тобой заехал. Ты хотела прийти вот так… чтоб я. – Он помолчал, подбирая слово, и не нашел ничего лучше, – обалдел. Да?
– А ты обалдел? – уточнила Лера.
– Как будто ты не заметила!
– Заметила, конечно. Но по правилам ты должен был сам об этом сказать. И вообще, могу я тоже пофлиртовать, как все? Мне наскучила моя уникальность.
– Ты запомнила, да?
– Ты отпустил мне сомнительный комплимент. И вообще, мне просто захотелось надеть платье, зря я, что ли, его привезла? Я его бы и без тебя надела, не зазнавайся. Ты прав, я актриса, только бывшая. Театралку закончила, а в театре никогда не работала. Если тебе уж непременно надо знать, я работаю администратором в фитнес-клубе, – привычно озвучила Лера легенду, припасенную для не в меру любопытных ухажеров.
Бродя от одного могучего черного красавца к другому, Лера гладила их по пальцам ног, как живых, и загадывала желание, а Валерия опять будто кольнуло, потому что как-то у нее это так вышло… и тут же разозлился сам на себя за глупые придумки. По итогам обхода одному из них она подарила-таки цветы, объяснив свой выбор тем, что «он самый грустный сегодня». Потом они долго суетились с Лериным фотоаппаратом, под ее чутким руководством пытаясь так выстроить кадр, чтобы на первом плане был громадный черный палец, а вдали крохотный купол Исаакиевского собора. Между этими объектами надлежало разместить Лерину физиономию – у Валерия это получилось со второго раза. А у Леры в роли фотографа все что-то не ладилось, и под конец она объявила Валерию, что все это оттого, что кто-то слишком много ест и его щеки закрывают Исаакий.