— Милорд? — раздраженно повторил он. — Я твой муж, Ванесса. Меня зовут Эллиот. Будь добра, называй меня впредь по имени.
— Эллиот. — Ванесса посмотрела снизу вверх.
На ней все еще было то самое светло-зеленое платье, в котором она венчалась, а на голове — забавная соломенная шляпа с цветочками. Ничего не скажешь, очень милая шляпка, да и весьма к лицу.
Дорожка привела на берег озера. Здесь она поворачивала к входу в садовый дом. Почему-то оба остановились.
— А ты умеешь ценить красоту? — поинтересовалась Ванесса, слегка склонив голову.
— Разумеется, умею, — ответил виконт. — Сегодня ты выглядела совершенно очаровательной.
Эллиот не лукавил. Он то и дело ловил себя на том, что смотрит на жену гораздо чаще, чем требовалось даже в такой важный день. Ванесса естественно и оживленно общалась с гостями. Постоянно улыбалась, то и дело звонко смеялась.
И выглядела вполне счастливой.
Даже сейчас, в лунном свете, серые глаза искрились смехом.
— Я имела в виду красоту природы, — пояснила Ванесса. — Вовсе не напрашивалась на комплимент; отлично знаю, что вовсе не хороша собой.
— Зато не знаешь, как с достоинством принять любезные слова, — укоризненно заметил виконт.
Смешинки в глазах погасли.
— О, прости, — раскаялась она. — Спасибо за доброту. Цвет платья и фасон выбрала твоя мама, а шляпу нашла Сесил.
Эллиот внезапно осознал, что, должно быть, еще никто и никогда не называл его жену очаровательной. Каково было расти в семье, где и сестры, и брат на редкость красивы и только ей красоты не досталось? И все же Ванесса сохранила и жизнерадостность, и способность замечать смешное.
Он приподнял ее лицо за подбородок и легко поцеловал в губы.
— Вот теперь, когда ты сказала, смотрю и вижу, что и они тоже очень симпатичные.
Имелись в виду платье и шляпа.
— О, браво! — Ванесса рассмеялась, однако не смогла скрыть волнения.
Виконт грустно подумал, что слишком долго сохранял обет безбрачия. Зато сейчас не терпелось добраться до спальни.
— Пойдем в дом, — позвал он. — Если не захочешь перекусить, сразу провожу тебя в твою комнату. Горничная будет ждать.
— В мою комнату? — удивленно переспросила Ванесса.
— Я потом к тебе приду, — пообещал Эллиот.
— О! — Она, несомненно, покраснела, хотя в лунном свете румянец казался не слишком ярким. Нетрудно было догадаться, что перед ним стояла почти девственница — если не телом, то душой.
Супруги молча направились к дому. Эллиот открыл дверь и пропустил Ванессу вперед. Смотритель и его жена стояли в холле в ожидании господ, однако виконт тут же их отпустил.
Он вел Ванессу по лестнице, ярко освещенной вставленными в канделябры свечами, и думал, что рядом идет его жена. Сегодня ночью они встретятся в постели — собственно, уже меньше чем через час, — и с этой минуты она останется единственной женщиной в его жизни.