– Видишь ли, великая и прекрасная, увы, твои упреки справедливы и мой старческий ум меня иногда подводит. Откуда я знал… что?
– Уту, – с угрозой произнесла богиня, но, видя его невинный взгляд, сменила гнев на милость.
– Я получила твой подарочек. И собственно из-за того, что ты позаботился об этом, мы тут с тобой разговариваем. А почему ты скормил ту ведьму? Ты, между прочим, заставил меня нарушить обещания!
– Ты меня тоже, – примиряюще ответил он. – Так что мы квиты. Та ведьма была истинно зла, и я подумал что ты, дав ей новую жизнь и новые возможности, породишь ужаснейшее чудовище. Я не сомневался, в том, что ты с ней управишься, просто мне претила мысль о такой мерзости.
Жестокосердная понимающе хмыкнула.
– Ты говорила о подарке… – осторожно заметил Уту.
– Да. Сделала из нее лилиту, а она принялась убивать без нужды, я ее наказывала-наказывала, но это мало помогало. В общем, она убила не того, и за всеми лилиту начали охоту, даже пытались выступать против меня. Я запретила своим змейкам выходить из дому, пока людишки не угомонятся. А эта… ослушалась и ее убили. Порубили на куски и сожгли.
– А страж твой где?
Жестокосердная угрюмо посмотрела на Уту.
– Его заманили в ловушку, в смолу, а потом натравили собак и подожгли. Вместо того чтобы уйти из огня, он разрывал собак. Огонь сделал его хрупким…
– М-да…
– Но твой человечишка! – вдруг вскричала богиня. – Я когда-нибудь не сдержусь и убью его.
– Убьешь своего лилу? – хмуро переспросил Уту.
– Ну да, – усмехнулась Жестокосердная. – Твой человечишка – мой лилу. Иногда он все делает отлично, но часто своевольничает под видом того, что не понял приказ.
– Он, действительно, может не понимать, – заметил Уту. – Он не служил тебе при жизни – это на многое влияет.
– Ты думаешь? – задумчиво переспросила богиня. – Так что ты собирался с ним сделать?
– Я собираюсь сделать его более живучим, – ответил Уту, – чтоб он не повторил судьбы твоего стража.
– Да? Как?
Уту замялся.
– Ну ладно, – Жестокосердная решила не выпытывать, а подсмотреть, и два раза хлопнула в ладоши.
Широкоплечий и приземистый лилу выбежал из зарослей бухнулся в ноги госпоже. Уту отметил, разницу в поведении, та лилиту, показанная в прошлый визит, обожала госпожу, лилу же боялся ее до ступора.
– Дай нам выйти за пределы твоего дома. Сада. Мне тут тяжело.
– Ладно, идите. Люди видят его нормальным, – пояснила она, заметив нерешительность Уту.
Уту, положив руку на плечу лилу, повел его к воротам. Лилу корчился в страхе, а Древний терзался чувством вины, моля всех светлых: новых и уцелевших, помочь ему и исправить то, что свершилось.