Некоторые ученые глазели на симпатичную девочку-подростка, но большинство дремали или читали. Англичанин мрачно уставился на последний выпуск "Астрофизического обозрения", лежащий, увы, на коленях соседа. Кто-то писал письмо домой. Кто-то раскладывал пасьянс из потертой колоды карт.
— Первый сексуальный опыт у нее еще впереди. Она мечтает об этом событии, воображает, как все будет происходить, но ничто не может подготовить девушку к дару любви, - сочинял русский, которого звали Евгений.
Теперь уже почти все мужчины наблюдали за девочкой-под-ростком. Только Добермен остался в углу, близоруко разглядывая компьютерную распечатку.
Англичанин решил воспользоваться ситуацией:
— Я вижу, вы не читаете… Позвольте?
Он указал на "Астрофизическое обозрение" и тут же выхватил журнал из рук Ломакса. Ломакс не возражал. Он рассматривал девушку. Та спускалась по склону впереди родителей и младшего брата. Усердно приглаженные расческой волосы блестели.
— Хорошие ножки, очень хорошие, - с видом знатока вымолвил итальянец.
Девушка остановилась около окна и, увидев собственное от-ражение, вздрогнула, словно внезапно столкнувшись с возлюбленным. Она дернула головой и посмотрела на себя сквозь опущенные ресницы. Губы раздвинулись, открывая сияющие зубные пластинки.
— А-а-ах… Такая тоненькая, такая гибкая, движется так за-стенчиво, еще только начиная осознавать собственное тело. Лицо такое чистое - никаких следов волнений и переживаний, никаких морщин. А губы! Какие губы…
Однако аудитория русского отвлеклась.
Стоянку пересекал профессор Берлинз. Он размахивал руками, что-то объясняя и кивая в такт собственным словам. Рядом с профессором шла поразительно красивая женщина, совсем не похожая на туристку. Туристы носили мешковатые шорты, кроссовки и вытянутые свитера; эта женщина была одета в короткое облегающее платье. Ее фигура показалась Ломаксу высеченной из мрамора. Издалека он видел только общие очертания, которые тем не менее радовали глаз совершенством пропорций.
— О Боже! - задохнулся итальянец, из чего Ломакс заключил, что ноги женщины тоже хороши.
Евгений продолжал:
— Пусть сейчас рот ее набит всевозможными железками и прочими скобяными изделиями, давайте забудем об этом - когда их вынут, нас восхитит блистающий ряд зубов. Над ними пухлые губы женщины, готовой к любовному приключению, внутри - влажный язык. Маленький: возможно. Розовый: вероятно. Здоровый: без сомнений. Да, так и есть, все обещает соблазнительную перспективу. Хочется верить, что мужчиной, который преподаст ей первый любовный урок, будет не какой-нибудь старшеклассник, а тот, кто способен оценить этот дар.