– Принеси мои лыжи, – приказал он, и Элин, обрадованная возможностью хоть что-то сделать для него, с готовностью поспешила за лыжами.
Опираясь на лыжные палки, которые лежали рядом, он сумел подняться на ноги к тому времени, когда она вернулась.
– Ты наденешь лыжи? – спросила Элин.
– Пожалуй, нет, – кратко ответил он, и девушка поняла, что он все-таки получил травму.
– Ты здесь с друзьями? – спросила она, быстро сообразив, что может понадобиться помощь, чтобы доставить его вниз. Но ей тут же расхотелось услышать ответ на свой вопрос – ведь он, возможно, отправился в горы с одной из тех красоток… с фотографии. – Д-давай я схожу за санитарами, – предложила она, убедившись, что он не намерен отвечать на ее вопрос.
Она не видела их здесь, но должен же быть какой-то пункт «Скорой помощи»!
– Нет необходимости, – надменно процедил он сквозь зубы, и Элин сразу поняла, что, даже испытывая невыносимую боль, Макс Дзапелли не потерпит суеты вокруг себя.
– Ладно, – терпеливо сказала она. – Тем не менее, мне кажется, было бы хорошо, если бы мы спустились с горы. – Он поднял брови при слове «мы», но ничего не сказал, и Элин приняла его молчание за согласие вместе добраться до подвесной дороги. – Если это поможет, обопрись на меня, – предложила она, все еще ни жива ни мертва от мысли, что из-за ее незнания правил лыжной зоны кто-то, не говоря уже о любимом человеке, мог сломать себе шею.
Впрочем, она сразу выбросила все лишнее из головы, когда Макс сумел повернуться и опереться на ее плечо. Путь до подвесной дороги получился долгим. Макс настоял на том, что сам понесет лыжи, и Элин, хоть и знала, что ему больно, вынуждена была согласиться.
– Уже немного осталось, – подбодрила она его, когда они спустились со склона и смешались с отдыхающими.
Отдавая должное его терпеливости, Элин подумала, подходя к подвесной дороге, что, как ни болела у него нога – правая, судя по тому, что он слегка прихрамывал на нее, – со стороны, вероятно, даже не заметно, что он получил травму.
Упрямый, отважный, гордый, с любовью подумала она, стоя рядом с ним в первом вагоне. Она подняла голову, желая проверить, в порядке ли он, и встретила его взгляд.
– Ты-то в порядке? – тревожно спросил он, и Элин полюбила бы его еще больше, если б могла.
Она сообразила, что Макс спросил потому, что увидел слезы в ее глазах. Он беспокоится за нее, забыв о собственной боли, – она была готова разрыдаться. Но, конечно, не разрыдалась. У нее тоже есть своя гордость! Гордость не позволит ей показать, что могут сделать несколько его участливых слов.